Дик кивнул. Царапина, изгибаясь, походила на подкову или след от укуса.
— А теперь рассказывай, — попросил Дик, когда они без происшествий добрались до замка и устроились в одной из гостиных с большим камином, не разожженным по причине теплой погоды за окном.
Искусственное освещение контрастировало с общим убранством. Дик ловил себя на мысли, что помещение заиграло бы совершенно по-особому, если бы они сидели при свечах. Тогда удалось бы почувствовать саму атмосферу этого места со всеми тайнами, заглянуть в душу замка, его историю, насчитывающую не один круг.
— Я вряд ли могу прибавить что-либо к тому, о чем тебе уже известно, — Наль вздохнул и покосился на бутылку вина, сиротливо стоявшую на подносе в углу стола.
— Ты ошибаешься.
Дик думал, будто Наль напряжен столь сильно из-за встречи, дороги и собственной вины, к тому же они не виделись и не общались с самой свадьбы. Однако, переступив порог замка, он еще сильнее замкнулся в себе, широкие плечи опустились, и Наль как-то сразу ссутулился, сделавшись ниже и полнее. Каждое слово из него теперь приходилось вытягивать словно клещами.
Раньше Наль был другим. О таких, как он, часто говорили: «Не красавец, но обаятельный». Все время, что Дик его знал, Наль являлся тем еще увальнем — нескладным, полноватым, неловким. Однако при этом, стоило ему улыбнуться и начать говорить, все уходило на задний план. Истории, которые рассказывал кузен в детстве, Дик помнил до сих пор, а ведь столько лет прошло! Сейчас же напротив Дика, грузно опершись локтями на стол и положив квадратный подбородок на сплетенные пальцы, сидел какой-то чужой, абсолютно несчастный человек, лишь отдаленно напоминающий прежнего Наля.
— Послушай, — Дик не обладал тактом Валмонов и хваткой Манриков, с которыми вел дела Мишель Эпинэ, однако на переговорах несколько раз присутствовал и сейчас неосознанно копировал их манеру говорить, — я очень хочу найти сестру. Ты можешь называть это как угодно — хоть глупостью, хоть прятаньем головы под подушку, — но я чувствую, что она жива.
— Я… — прошептал Наль, — я не знаю, я хотел бы верить, как и ты, но…
— Над чем она работала? Наль! Леворукий тебя возьми, соберись! Ты последним видел ее!
— Это вовсе не означает… — он сильно побледнел и откинулся на спинку кресла, спрятав руки под столешницей. — Дикон, как ты мог подумать, будто я могу причинить ей вред?! Я ведь всегда любил Айри!
— Да кошки подери! — не выдержав, Дик ударил кулаком по столу. Мельхиоровый поднос подпрыгнул, однако бутылка вина осталась стоять, и высокие бокалы — тоже. — Я и не думал обвинять или подозревать тебя в чем-либо! Айрис была ученым! Археологом! Она бредила Надором с детства и вот наконец стала его хозяйкой! Ты совсем не улавливаешь логики, да?!
Наль выслушал его молча, не разозлился, не принялся орать в ответ, только ссутулился еще сильнее и уткнулся взглядом в столешницу.
У Дика мурашки по спине побежали от такого Наля. Кузен был старше и никогда не позволял повышать на него голос, имелся у него такой пунктик. Однако сейчас он не реагировал в своей обычной манере.
— Если Айрис добралась до Надора, — продолжил Дик уже много спокойнее, — то наверняка занялась исследованиями. Мне нужны любые сведения: какие книги она читала, где любила гулять, расспрашивала ли слуг о чем-нибудь.
Наль слушал его и кивал, как болванчик. Дик постарался придушить вновь закипающую ярость. Отправляясь в Надор, он ожидал застать в нем бегающего чуть ли не по потолку Наля, рвущего на себе волосы, орущего на слуг, сверху донизу перевернувшего весь замок от чердаков до подземелий и переполошившего окрестности. Дик собирался поить его настойкой из кошачьего корня, а не пытаться расшевелить! А приехав, обнаружил на месте друга и родича амебообразное существо, размазню.
— Наль, пойми, время еще есть! Айри не так давно пропала. Но, если ты мне не поможешь, я не сумею понять, куда она влезла!