— Далеко? — спрашивает молодой коротко стриженный мужчина с прицельным, подёрнутым ледком взглядом.
— В город, — выдыхает Мишка.
— Город — понятие растяжимое, — говорит водитель и открывает дверцу. Смотрит на дубинку и серьёзно спрашивает: — Бить будешь?
— А до города довезёте?
— Довезу.
— Тогда, наверно, не буду.
— «Наверно» не пойдёт, — говорит он, явно думая, а не рано ли он открыл дверь и не стоит ли её захлопнуть. — Да или нет?
— Нет!
— Ладно, залазь.
Мишка забирается в глубокое сиденье — оно такое удобное, что сразу хочется задрать на него ноги, — закрывает дверь, ставит между коленей дубинку и глядит на мужчину.
— Сергей, — говорит тот и протягивает руку.
— Михаил, — отвечает мальчик и пожимает её.
— Михаил, почему у тебя штаны мокрые? Дубиной рыб в реке гонял?
«Он что, идиот?» — мелькает в голове у Мишки.
Машина стремительно набирает скорость.
— Нет, это меч делать. А штаны мокрые, потому что… потому что… — Мишка понимает, что сейчас вновь заплачет, и отворачивается к окну, за которым ничего не видно.
— Может, снимешь, а я печку включу? — не дождавшись ответа, спрашивает Сергей.
— Мне не холодно, — врёт Мишка.
— Сиденье запачкаешь…
Мишка сердито возится, стягивая штаны. Те, как назло, липнут к ногам и не хотят сниматься. Наконец вместе с ботинками падают на пол. Мишка искоса глядит на Сергея.
— Ладно, залезай с ногами, только вытри.
Не жалея штанов, Мишка вытирает ими грязные стопы. Скрестив ноги, утомлённо откидывается на сиденье. Тёплый воздух от печки обволакивает тело.
— Эй, не спи!
Мишка разлепляет глаза.
«Что ему ещё надо?»
— Расскажи что-нибудь.
— На голодный желудок особо не порассказываешь, — замечает Миша.
Сергей впервые улыбается, отчего льдинки в глазах тают, а машину наполняет аромат степных летних трав. Мишка трёт нос, но запах остаётся.
«Наверно, ароматизатор какой-то», — думает он.
— Сзади термос и контейнер с бутербродами. Налетай.
Мишка не заставляет приглашать себя дважды. Юркнув между сидений назад и устроившись, открывает пластиковый контейнер. Из него вкусно пахнет хлебом.
Машина невесомо несётся сквозь ночь. Мишка откручивает крышку термоса, подставляет кружку и давит на кнопку. Аромат кофе смешивается с запахом цветов. С кружкой кофе в одной руке и бутербродом с сыром в другой мальчик откидывается на спинку и с аппетитом ест. Бутерброд кончается как-то слишком быстро. Миша замирает в нерешительности. Сергей включает музыку.
«Словно нежный вампир, словно нежный вампир. Как невинный ребёнок, как нежный вампир…»
— Наутилус, — безошибочно определяет Миша.
— Слушаешь? — удивляется Сергей.
— Отец слушает.
— А тебе как?
— Нормально.
— А это?
«Они родились и растут слишком быстро.
Дети серого дня.
Для них не будет исключений из правил,
Так же как для меня.
Они не помнят названия улиц,
Не знают правил игры.
Они — такие, как мы.
Они — такие, как вы.
Дети серого дня
Не боятся огня.
Они не верят тому,