Эд вздохнул, отгоняя печальные мысли.Он надеялся, что друзья никогда не узнают его таким — оборванным тощим мальчуганом, который засыпал и просыпался голодным, а во сне видел булочки, буханки, батоны… Потом вставал в пять утра и помогал матери по дому, пока та работала: нянчил Эллу, кормил её, одевал, укладывал спать… А ещё каким-то чудом успевал учиться в школе. Где-то до девяти лет он был одет беднее всех в классе. Как его дразнили тогда? Бесхлебным оборванцем? Или…
Стук в дверь прервал его мысли.
— Войдите! — крикнул Эд, опуская письма на стол.
— Привет, как жизнь? — Джей дал другу «пять» и плюхнулся на стул. — Что делаешь?
— Да вот собираюсь попросить учителя, чтобы по почте отправил поздравления.
— Маме и сестре? — Мастер воды глянул на адрес. — Здорово, мы с папой тоже отправляем, ну, и они нам.
Эд кивнул, с теплотой поглаживая конверты.
— Да, мама с Эллой должны мне прислать со дня на день.
— А папе?
Мастер земли окаменел, с напряжённым вниманием глядя на светлое в прожилках дерево стола.
— У меня нет отца, — хрипло сказал Эд. — Он умер.
Джей вскочил.
— Правда? Прости, я не…
— Всё нормально. Мне тогда было три, Элле — два. Я его и не запомнил почти.
Воцарилось неловкое молчание. Мастер воды ещё немного помялся и ушёл, оставив друга в одиночестве. Эд плюхнулся на кровать. Кто знает, будь у него отец, может, всё прошло бы иначе. Маме не пришлось бы работать с утра до ночи, а у Эллы были бы нормальные куклы вместо замотанных в тряпки деревяшек. Сейчас всё это позади, но тогда, несколько лет назад, Эд, казалось, всё отдал бы, чтобы мама перестала плакать по ночам в подушку. Они тогда жили в одной крохотной комнатёнке на шестом этаже, откуда их через три месяца выгнали за неуплату.
Кондитерская стала для них настоящим спасательным кругом, помогшим выплыть из океана нищеты и невзгод. Мама купила «Лисий остров», когда он ещё был невзрачным пыльным помещением со вторым этажом, и самостоятельно подняла на ноги. Знакомые и друзья скинулись, мама через силу согласилась принять помощь от дедушки, и через полгода у семьи Атли началась новая жизнь.
В ней не хватало лишь одного: отца.
В напоминание о нём остались только дедушка и бабушка, Жозе и Омния, жившие в окрестностях соседнего города, Лейма. В особенно тяжёлые моменты мать отправляла их с Эллой туда, но остаться там насовсем не соглашалась. К сожалению Эда, они так и не побывали на могиле отца — на глаза маме наворачивались слёзы при одном только упоминании об этом.
Эд поднял голову. Теперь все те страшные годы казались ему полуразмытым сном. Он хотел их забыть, навсегда стереть из памяти, поверить в то, что всегда жил, как живёт сейчас. Иногда он мог беззаботно шутить и веселиться, даже выкинуть в мусорку недоеденный кекс, но порой воспоминания накатывали с новой силой, и он вскакивал посреди ночи с одной только мыслью: «А хватит ли на завтра еды?». В нём будто боролись две мечущиеся половинки, из которых одна должна была непременно вытеснить другую. Кто выйдет победителем из этой схватки, Эд не знал.
Но с тех пор прошло уже несколько лет. Пора расстаться с прошлым, даже если это прошлое не хочет расставаться.
В дверь снова постучали. На пороге показался всклокоченный Эзрик.
— Тебя ищет профессор Иккей, — проговорил одноклассник, по-гайлардски путая «д» и «т».
По спине прошли мурашки. Зачем он ей понадобился?
— Сейчас иду.
Веда Иккей ждала его в коридоре. Блеснув тёмными глазами, она безразлично произнесла:
— Вас ждёт отец. Прошу за мной.
Сердце Эда замерло. Отец? Не может быть… Профессор, конечно, перепутала его с дедушкой. Хотя она его уже видела… Но… Не мог же, в самом деле, папа вернуться с того света?
Ноги подкашивались, пока он шёл к одному из кабинетов. Разумом Эд понимал, что отец не может ждать его там, но всей душой желал этого. Ведь случилось же чудо для Астори, ведь она же нашла папу, так чем хуже он?
В пустующем классе у окна стоял Жозе, и серебряные ниточки в его волосах блестели в свете январского солнца. Эд с улыбкой обнял дедушку, хотя на душе отчего-то стало грустно. Он же знал, знал, что ничего не выйдет, так зачем надеялся?
— Привет. Случилось что-то срочное?
— Здравствуй, Эдигард. — Глаза Жозе подозрительно бегали. — Не то чтобы срочное… Мне… Мне нужно кое-что тебе сказать.
— Что же?