— Мы выступим сегодня же, — сказал Эдвард, когда они с Квенти вышли из тренировочного зала, по прямому как стрела коридору направившись к секциям кают для пассажиров. Сапоги громко стучали по решетчатому полу, и каждый звук отражался от полиметаллических стен громким эхом. Минимализм однотонных вогнутых стен с проходившими через равные промежутки ребрами жесткости разбавляли только лампы дежурного освещения, наполнявшие коридор ровным, но слабым бестеневым светом. Несмотря на огромную мощность реакторов военных кораблей, на полную их использовали только для подпитки орудийных систем, в остальном собюдался режим экономии энергии, так что во всех переходах, технических и общих, освещение никогда не работало в полную силу.
— Вы думаете, флот за сутки успеет подготовиться? — удивился Квенти. — У нас даже нет четкого плана боя, а остезейцы вряд ли так просто сдадутся.
— Флот должен уже быть готов к выступлению, а наземные войска пойдут во втором эшелоне, — покачал головой Эдвард. — Я думаю, мы встретим корабли остезейцев где-то на середине пути до их ближайших границ.
Коммуникатор на поясе тристанского барона завибрировал, и Эдвард переключил его на голосовой режим, заметив, что сообщение от капитана корабля.
— Господин барон, к нам только что подошел пассажирский шаттл с графом Фларским и членами его свиты на борту, они просят вас как можно быстрее прибыть в кают-компанию на центральном жилом уровне, — будничным тоном сообщил капитан, — господин граф направляется сейчас туда, и будет ожидать вас.
— Спасибо, капитан, — отключившись, Эдвард посмотрел на своего спутника. — Квенти, думаю, вам стоит отправиться со мной, Делай наверняка будет заинтересован в личном разговоре с вами.
— Вы считаете, что мне действительно стоит отправиться вместе с вами на переговоры? — Квенти изобразил удивление на своем лице. — Не думаю, что от меня там будет польза. Ни один остезеец меня не знает, да и с графом Фларским я прежде не был знаком.
— Господин барон, — Эдвард положил руку на плечо молодому барону, — не хочу давить на вас, но отныне вы не Квенти Карийский, как все еще воспринимаете себя, а в первую очередь барон Карийский. Глава одного из самых значимых феодов во всем королевстве, один из тех, кто ведет свой род от самого основания Рейнсвальда. И поэтому, несмотря на свою молодость, вы важнее многих старых и опытных феодалов, так что ваше присутствие обязательно в подобных случаях. И впредь не позволяйте себе сомневаться, многие могут посчитать это слабостью. А сейчас приведите себя в надлежащий вид, я жду вас через десять минут в кают-компании на центральном жилом уровне.
«Грозное небо» имел несколько кают-компаний на разных уровнях, но та, что находилась на центральном, была одной из самых маленьких и предназначалась для встреч офицеров корабля в неформальной обстановке, где они могли отдохнуть от строгой дисциплины и побыть простыми людьми, у которых тоже есть свои слабости. Декорированная в стиле интерьеров древних воздушных кораблей, обшитая панелями, имитировавшими настоящее дерево, с кожаной мягкой мебелью и большим общим столом на высоких ножках в самом центре, где был установлен голограммный проектор. Пол закрывали ковры из синтетических шкур, устойчивых к вытиранию и вытаптыванию, до сих пор сохранившие первоначальную мягкость, несмотря на довольно долгий срок службы корабля.
Когда бароны вошли, на диванах и креслах вокруг стола уже сидели граф Фларский в полевой форме своего феода и несколько сопровождавших его союзных феодалов. К своему удивлению, Эдвард обнаружил среди них и своего нового вассала — бывшего гористарского подданного Де Семпри — сидевшего с видом человека, одержавшего крупную победу.