Также я распорядилась, чтобы обед нам принесли в комнату, сославшись на то, что мы сильно устали с дороги. Ладно бы вечером, а вот днём мне на людях появляться опасно.
— Больше ничего не требуется? — спросила молодая служанка, приносившая обед.
— Нет… а хотя. Зеркало есть? И небольшой отрез тёмной ткани, — я изобразила какого размера мне нужен материал.
— Хорошо, я принесу, — откликнулась девушка, стрельнув глазками в сторону Клёна, после чего скрылась за дверью.
Поставив поднос на небольшой столик перед кроватью, я подозвала мужчину. После того как он сел, я вручила ему в руки чашку и ложку, а затем села сама.
Некоторое время мы молчали, занимаясь самым восхитительным на этот момент процессом — поглощением пищи. Я почти ничего не ела эти сутки, а потому простая деревенская похлёбка с мясом и чересчур крупно нарезанной картошкой, казалось невиданным изыском без всяких приправ.
Через некоторое время в дверь снова постучали. Вернулась служанка с зеркалом и тканью. Я дала ей пару медных монет и закрыла дверь на задвижку. Потом подошла к окну и, поставив зеркало, сняла с головы капюшон.
Я впервые видела себя такую.
Мои несостоявшиеся палачи потрудились на славу. Поражена почти половина лица. Красная обезображенная кожа, местами стянувшаяся, почти не затронула нос и не касалась контура губ. Но страшный ожог продолжался на шее и плече. Я уже знала, что у меня такая кожа до локтя. Вместо глаза же остался тошнотворный тёмно-красный провал.
Встреться я со своим отражением без подготовки, отшатнулась бы в ужасе, а так…
Меня охватил какой-то неприятный холод. Будто омерзение к самой себе. Знал бы Клён, какую «красавицу» целовал.
Соорудив из ткани аккуратную повязку, я попыталась спрятать под ней своё увечье. Получилось совершенно не то, чего я хотела добиться. Повязка сползала или смотрелась на редкость убого.
Достав из сумки гребень, я расчесала золотистые пряди, укладывая на правую сторону. Так было почти не видно. А вместо повязки лучше обзавестись специальной маской. Только сначала придётся шокировать какую-то бедную швею.
Понимая, что совсем позабыла о Клёне, я обернулась и обнаружила, что парень безмятежно спит. Пускай. Подозреваю, что ночью ему совсем спать не пришлось. Меня охранял, держал, чтобы с дерева не свалилась.
Я на миг остановилась, наткнувшись взглядом на целовавшие меня губы.
Внутри что-то сладко и тревожно затрепетало от воспоминаний, но я одёрнула себя, напоминая о том, что этот мужчина не для меня. Достаточно снова в зеркало взглянуть, чтобы перестать себя обманывать.
Отвернувшись, я расстегнула фибулу плаща и сняла куртку, вешая всё на спинку кровати. Затем, сбросив сапоги, я с наслаждением растянулась на своей кровати. Конечно, эта комната далека от моей квартиры в Занере, но всё же гораздо приятнее, чем ветви дерева или сырая земля.
Сытая и в меру довольная я незаметно для себя последовала примеру Клёна и заснула.
***
Ко мне спешил красивый светловолосый мужчина. В синем парадном мундире со светлыми вставками и увешанном наградами, он выглядел просто божественно. Синие глаза смотрели на меня пронзительно и оценивающе.
Молодой, но уже достойный всех полученных им наград и почестей, генерал Эан Актир. С нашего первого знакомства я знала о том, что между нами очень много общего. Ему, как и мне, приходилось пробивать себя дорогу с самых низов. Только у меня был дар, а Эан добивался всего только благодаря своему уму и упорству.
— Госпожа Шальтиса Ясень. Хочу поздравить вас с новым званием! Я ни на миг не сомневался в том, что вы достигнете успеха с вашими непревзойдёнными талантами, — он поклонился мне и, завладев рукой, поцеловал. — Подарите мне ваш первый танец на этом балу.
Я согласно взмахнула ресницами.
Это воистину был прекрасный вечер. Актир оказался внимательным собеседником. Он приятно удивил тем, что не просто старался всюду угодить, а предугадывал мои желания.
Только я совсем не ожидала того, что он поцелует меня в саду и сделает предложение.
— Обещаю подумать, — сказала я, невероятно смущенная таким напором.
Но я знала, что отвечу ему согласием. С Эаном я буду счастлива. Он как никто другой понимает меня.
Потому и не передать словами, что я ощущала в день, когда мир перевернулся.
В тот день, когда я намеревалась сообщить Эану о своём решении, то не дошла даже до дворца. Весть о том, что король и все члены совета мертвы, а на Орден готовится нападение, застала меня на полпути.
Я тут же развернулась назад и побежала.
— Это сон, всего лишь сон… я должна была это предвидеть, — шептали беззвучно губы.