- Наглая ложь! Я точно знаю, что была мертва! Такие знания, такие переживания, такие ощущения…. – Баюн отметил удивительную смесь истерики и мечтательности в её голосе. – Ни одно земное переживание не сравнится с этим.
- Не сравнится с обычным кислородным голоданием? – Кот понимал, к чему начал клонить его друг, и теперь помогал ему. –Это всего лишь галлюцинации, вызванные холатропным дыханием или NDE, но не более. Вы выстроили целый волшебный мир на лжи, да еще и призрака-полубога на цепь посадили. Вы обычная фанатичка.
Фигура помедлила, словно взвешивая что-то…
- Вы ведь сюда пришли не разговаривать со мной, правда? Да и я с вами разговаривать особенно не хочу. Херн, кончай их.
- Так это все-таки?.. – Договорить Виктор не успел, потому что с треском и хлюпаньем голова лопнула, как свежий арбуз. Серо-красные ошметкибрызнули на сутану Казимира. Тот, не успев еще ничего понять, ощутил, как в его руке оказалось что-то округлое и деревянное. Ему даже не пришлось поворачивать голову, чтобыпонять, что он держит трость с набалдашником в форме ощерившейсякошачьей головы.
- Пригодится! – и Баюн увернулся орт удара полэкса, с тяжелым гулом рассекшего воздух в паре миллиметров от него.
Буквально за считанные мгновения спокойная диалоговая сцена сменила декорации на самый настоящий ад. Луна вспыхнула еще ярче, и теперь брусчатка оказалась залита кровью. С глухим свистом налетел ветер, погнав по земле газетные листы с давно выцветшими заголовками, облачка пыли и куски мусора а небо заполонили грачи, и их хохот заставлял чувствовать себя полнейшими ничтожествами. Одна из птиц наплевала на отчаянно дерущихся внизу и приземлилась на то, что осталось от головы Виктора. Деловито потоптавшись, она начала отрывать кусочек за кусочком еще теплому плоть, и некому было её остановить.
Херн, как и положено ожившему мертвецу, усталости не знал, и потому темп атак снижать упорно не желал. Баюн уже один раз попытался остановить его выставленной левой лапой, но только лишился своих любимых стальныхкогтей. Сейчас с пальцев капала кровь, сама рука висела плетью, и теперь ему оставалось только уклоняться от ударов, уповая на то, что ему хватит ловкости и изворотливости до того момента, пока Волк что-нибудь придумает.
А Волк думал. Сейчас призрак явно был одержим идеей на добить уже выведенного из строя Баюна, а потом уже займется Волком. Сейчас Херн уверенно загонял Кота на место, где раньше был один из тех особняков, а сейчас просто груда камней с ощерившимися осколками битого стекла и кусками разрушенной мебели. Как только призрак его туда загонит, через три-четыре шага Баюн непременно споткнется, и тогда легкими движениями его можно будет сделать историей. И тогда оборотню в головупришла идея, которую сам Кот непременно назвал бы безумной. Схватив один из больших осколков каменной стены, что осталась от строения, он изо всех силы швырнул его в спину удаляющемуся живому мертвецу.
Сработало! Удари оказался достаточно сильным, чтобы сбить Херна с темпа, заставить его утратить равновесие, а удар – лишиться прежней силы, акцентированности и выверенной траектории. Но это имело и свои неприятные последствия: уже увернувшийся от идущего по прежней траектории удара Кот физически не мог подстроиться подл резко изменившийся рисунок полета огромного полэкса, и тот всем своим весом обрушился ему на левое бедро. Раздался треск, и Баюн с шипением упал навзничь. Рядом тяжело рухнул на одно колено призрак, и уже через мгновение он начал бы подниматься, но Волк ему этого мгновения не дал. Уже на лету, набрасываясь на Херна, он начал принимать обличие зверя и прижал противника к земле. «Где же ты раньше был», - только и смог подуматьБаюн, и, превозмогая боль, поднялся. Стараясь не обращать внимания на огненные круги перед глазами, он заковылял к Казимиру.