Услышать их и ответить, чтобы услышали они.
— Любой благословленный вправе вернуть себе память, но он теряет один день, — произнес Макаров, вновь привлекая внимание.
— То есть, я могу хоть сейчас попросить об этом? — Люси внимательно глянула на него.
— Да, — кивнул тот, — однако ты тоже его потеряешь, Люси.
— Я к этому готова, — задумчиво протянула она, чувствуя, что в легких воздух стал приторным, приправленным хрустящей пылью ожидания, — один ничего не значит.
— Даже если я тебе скажу, что у тебя их осталось мало? — горько просипел серафим.
Лезвием полоснуло по коже рук, сдирая и приправляя открытые раны солеными словами. Словами очередной истины. Она и впрямь была соленая, в отличие от своей противоположности — лжи.
— Я надеялся, что исход будет другой, но… — тот медленно дышал и тянул буквы, пробуя их на вкус и понимая, что они действительно соленые. — Но ты уже научилась ронять слезы. Это последняя стадия. Благословленные не знают, что это такое.
— Но я ведь хранительница! — воскликнула от бессилия.
— Ты теряешься среди своих теней, — прищурился Макаров, — среди теней своей стертой души. Ты теряешь свой ранг.
— Как же… — закусив губу, она сжала руки в кулаки и резко зажмурилась.
— Это цена, которую приходится платить за истину, — сам того не желая, саднящим голосом произнес Джерар.
— Либо сгоришь в звездном сиянии, — произнес серафим, — либо падешь.
Люси мысленно сжалась и сухо пробормотала:
— И никакого выбора?
— Никакого. Мне больно это говорить, но у тебя осталось три дня.
***
Солнечные лучи переливами игрались в прядях алого цвета, отражаясь в глазах Эрзы пустым пространством. Она не шевелилась, казалось, даже дышать перестала. Кожа выглядела болезненно бледной даже для благословленной — для неживой.
— Три дня? — не своим голосом прохрипела.
— Если отдаст завтрашний на возвращение памяти, то и вовсе один, — виновато ответил господство.
Эрза сглотнула и тихо присела на кресло рядом с Люси, которая сидела не поднимая головы.
— Ты готова отказаться от всего? — осторожно спросила она, так же уставившись в пол.
Хартфилия передернула плечами и хмыкнула.
— Отказываться уже не от чего, один день меня не спасет.
Они все знали, что это так. Наверное, поэтому Джерар так слабо пытался ее отговорить. В нем тоже боролись две стороны: человека с амнезией и господства с законами Божьими.
— Усыпи ее, — господство медленно подошел к ним и кивнул в сторону Люси.
— Как? — удивилась Эрза.
— Ее душа все еще живая, ты имеешь на нее влияние хранителя, — положил руку на плечо Хартфилии и обнадеживающе улыбнулся, — подари ей сон, как делала это раньше.
Понимающе кивнув, Скарлет нахмурилась, закрыла глаза и сосредоточилась, выдыхая чистый воздух. Через пару секунд ее голос запел строчки, вмиг окунувшие сознание Люси пеленой горькой дремы.
Когда гаснет звезда, растворяясь в пустотах,
мы идем по пути, не сбиваемся с шага.
Когда гаснут созвездья, теряясь в высотах,
плачут все.
Может быть, это что-то да значит?
Комментарий к Глава шестнадцатая. Сон в подарок.
Я выделила время и написала главу.