А Мишель и сама не знала, чего так на мерзком чёрном залипла, просто... ну, красивый он, да и двигается красиво: плавно, гибко, и выбившиеся из высокого хвоста пряди красиво развиваются, блестя на солнце, в тон золоту в ухе и насмешливо прищуренным глазищам. Внизу живота сразу как-то потяжелело, ладони вспотели, в груди задрожало, к щекам прилила кровь.
И почти сразу пришёл стыд, стоило встретиться взглядом с этими самыми глазищами. А ведь он понимает не в пример больше её, всё замечает, но молчит. Долгожитель чёртов.
Девушка, остановившись посередине комнаты, тяжело вздохнула, прижала холодные, дрожащие ладони к горящим щекам, прикрыв глаза, попыталась успокоить истерично бьющееся сердце. Получилось не сразу, только во время обеда, когда ёрзающая, краснеющая и старательно отводящая глаза Мишель об этом просто-напросто забыла, увлёкшись уж очень вкусным салатом. С мясом, горошком и чем-то ещё, что ни на вкус, ни на вид идентифицировать ей так и не удалось.
А когда вспомнила, Себастиан, совершенно хулиганским жестом спутав ей волосы, мигом согнал всё романтично-стыдливое настроение. Мишель его обфыркала, легко пнула, про себя решив, что разберётся с этим позже, без него под боком.
- Ну что, цыплёнок, - приобнял её за талию уже после помывки посуды колдун, легко подул на растрёпанную макушку, - за учёбу?
Мишель, мигом помрачнев, поморщилась, попыталась разжать руки чёрного на своей талии. Настроение сразу упало на несколько пунктов.
- Ну-ну, - потянул, заметив это Себастиан, - подопытной мышкой сегодня буду я. Ты должна радоваться! Только прошу, - развернул вяло упиравшуюся девушку к себе лицом и, за подбородок приподняв её лицо, заглянул в синие глаза, тактично не "заметив" покрасневших щёк, - без самодеятельности, ладно? Себе навредить нужно постараться, но мне-то запросто.
Мишель передёрнула плечами, руками упёрлась колдуну в грудь, тревожно заглянула ему в глаза. Желание учиться окончательно пропало, смытое страхом что-то испортить, случайно задеть (намеренно девушка даже не рассматривала, мысль навредить чёрному таким способом была для неё едва ли не кощунством). Себастиан только мягко улыбнулся, успокаивающе погладил подопечную по спинке:
- Не бойся, я всё подробно расскажу и проконтролирую - это в моих же интересах, - притянув девушку к себе, легкомысленно чмокнул в лоб, - от тебя требуется лишь внимательно слушать и в точности выполнять все указания.
Мишель с трудом ухмыльнулась, чувствуя, как внутри набирает обороты противная, холодная дрожь. Стало страшно; девушка зябко передёрнула плечами, сама шагнула вперёд, скользнув руками по бокам чёрного, под тонкий вязаный свитер, сцепив ладони у него на пояснице. Колдун молча положил ладонь на макушку упёршейся головой ему в грудь воровки. Тепло, безопасно.
- Ты такой понимающий, что аж тошно, - спустя полминуты несколько отстранённо обронила Мишель.
Себастиан фыркнул.
- Тебе лишь бы прицепиться.
- Не исключено, - всё так же отсутствующе согласилась Мишель.
- Это потому, что ты вредная, - абсолютно убеждённо заявил чёрный.
- Не исключено, - уже с иной интонацией, ехидно-насмешливой, отозвалась девушка.
- И упрямая.
- Не исключено, - тон воровки стал ещё язвительнее.
- Щас по башке дам, - вопреки словам, почти ласково муркнул колдун, теснее прижимая к себе подопечную, - зар-р-раза.
- Покусаю, - уже не так уверенно обронила Мишель, как-то внезапно обратив внимание и на мягкость кожи под руками, и на жар плотно прижавшегося тела, и на слабый запах черёмухи и мёда.