Николай, наблюдающий за этой картиной, не мог не отметить, что не зря он упрашивал Марию Александровну вручить шифр Катрин: она и впрямь могла стать добрым ангелом их семьи, и если не склеить уже разбитое, то не дать трещинам пойти дальше. Государыня, обретшая поддержку в лице новой фрейлины, кажется, смогла отвлечься от мрачных мыслей, направив энергию в деятельное русло. Сама Катрин, кажется, тоже прониклась изложенной идеей и на время забыла о семейной трагедии. Если бы и дальше между ними складывалось взаимопонимание, возможно, цесаревич сумел бы при помощи княжны Голицыной уговорить Императрицу перебраться в Ливадию. Отчего-то не существовало никакой подозрительности, что проявлял Император в отношении Катрин: Николай полностью и безоговорочно верил ей и в нее, не видя ничего дурного в очаровательной барышне с такими родными зелеными глазами из снов.
Та, что спасла его не раз, не могла нести в себе угрозы для него и всей царской семьи. Это цесаревич знал точно.
Комментарий к Глава одиннадцатая. Женское общество
*имеется в виду связь Марии Нарышкиной с Александром I, длившаяся 15 лет. Был ли это морганатический брак — неизвестно, но роман прервался в силу неверности дамы.
**у единственного дожившего до взрослого возраста сына Марии Антоновны — Эммануила, к слову, считавшегося ребенком от Александра I, детей ни в одном из двух браков не было. Поэтому Елизавета — лицо вымышленное.
***звание статс-дамы получали лишь замужние фрейлины, а также супруги крупных чинов: гражданских, придворных или военных. Это было следующей ступенью после камер-фрейлин, которыми становились незамужние и задержавшиеся в фрейлинах барышни.
========== Глава двенадцатая. С мечтой о близком пробужденье ==========
Российская Империя, Санкт-Петербург, год 1863, декабрь, 13.
Идея о возрождении Крествовоздвиженской Общины настолько захватила Катерину, что вот уже третий день она, как только выдавалась свободная минутка, всю себя посвящала этим мыслям. Родовое поместье Голицыных было решено сделать приютом для сирот, и теперь предстояло подготовить его к этому: изменить направленность некоторых комнат (зачем детям малая столовая, если есть большая? А ту можно сделать дополнительной спальней), продать дорогую мебель из некоторых помещений, но взамен нее приобрести более простую и в большем количестве: одних лишь кроватей и тумб понадобится немало. А помимо этого ведь и уборную нужно сделать общей, увеличив количество умывальников, и лазарет, коего никогда не было в усадьбе, сделать. Дела, внезапно навалившиеся на Катерину, да и не только на нее, но и на всех, кто принимал участие в этой затее, сильно обрадовали княжну. Она было порывалась и штат постоянный пополнить, ведь персонал для нового приюта еще требовалось набрать, но в ней нуждались во Дворце, и идею пришлось отбросить, как невозможную. Впрочем, просто навещать порой детей и помогать нянечкам в их работе, ей никто не запрещал.
Натягивая перчатки, Катерина покинула «квартирку», попросив занятую своим туалетом Сашеньку напомнить государыне, если вдруг та спросит, что она отправилась в Карабиху, забрать некоторые вещи. Мария Александровна, с благодарностью принявшая жест своей фрейлины, все же настояла на том, чтобы княжна навестила имение перед его передачей в государственную собственность и увезла все, что посчитает нужным. После некоторых раздумий Катерина поняла, что если украшения и платья для нее не представляют ценности, то последний раз наведаться в тайную комнатку маменьки и попробовать найти еще что-нибудь, связанное с теми же письмами, стоит. Пообещавшись Императрице, что она отлучится ненадолго, и к вечеру постарается возвернуться, княжна получила в свое распоряжение целый выходной, и ранним утром начала сборы, отказавшись от завтрака.
Внизу, возле ворот, ее уже ждали. Но не один лишь заказанный экипаж, о котором с Ее Величеством договаривалась Катерина: рядом, вытянувшись, словно на смотре, и заложив за спину руки, стоял граф Шувалов. Недоверчиво отступив шаг назад, всматриваясь в знакомую фигуру, княжна, забывая о приличиях, привитых ей гувернанткой в институте, сорвалась на бег, чтобы через несколько гулких ударов сердца сомкнуть ладони за спиной у жениха и ощутить крепкие объятия в ответ.