Ящики стола оказались заперты. Точнее, запертым оказался верхний, а в нижних не хранилось ничего, кроме каких-то бумаг, не представляющих ценности для визитера. Острый взгляд блуждал по помещению, пытаясь понять, чем раскроить проклятое дерево, или что еще могло бы стать тайником для столь важной вещи. Михаил Павлович слыл человеком сердечным, и в том, что он трепетно относился к подобным мелочам, не приходилось сомневаться.
– И что же Вы с таким упоением ищете, любезный? – ровным, бесстрастным голосом осведомился Николай, бесшумно проникая в кабинет.
Свет от небольшого стеклянного фонарика, находящегося в его руках, тут же удлинил тени, придав им жуткие очертания. Вздрогнув, князь Остроженский обернулся к нежеланному гостю: на его неприятном лице промелькнул было испуг, но тут же сменился каким-то наигранным удивлением, когда личность стоящего перед ним человека была идентифицирована. Цесаревич опасности практически не представлял, потому особо беспокоиться не стоило. Если, конечно, юнец не позвал с собой охрану.
– Ваше Императорское Высочество, – старый князь расшаркался, выказывая свое почтение, – какая приятная встреча.
– Увы, не могу сказать того же, – при всей своей мягкости и открытости, Николай умел проявлять сдержанность и даже жесткость, если того требовала ситуация. И с неугодными ему любезничать бы не стал. – Что Вы здесь делаете?
– Так Ее Высочество попросили чернильницу принести, да-с, – с выражением искренней невинности отозвался Борис Петрович, показывая рукой на единственный достойный внимания предмет на столе. Цесаревича такой ответ, судя по его реакции, совершенно не удовлетворил.
– Елена Павловна не отдавала таких распоряжений, тем более Вам: с момента Вашего появления здесь Вы лишь раз, при приветствии, заговаривали с ней.
Стиснув зубы, старый князь постарался придать своему лицу наиболее добродушное выражение. Того, что мальчишка будет следить за каждым его шагом весь вечер, он не ожидал, и сейчас пытался решить, как выпутаться из ситуации с наименьшими потерями. Уйти сейчас – значило отказаться от поисков, ведь вновь сюда его уже точно не пустят: наверняка цесаревич доложит о том, что застал гостя на хозяйской половине.
– Что бы Вы ни искали здесь, милейший, попрошу Вас покинуть кабинет Великого князя, – не оставляя Борису Петровичу выбора, произнес Николай. Холодные синие глаза смотрели непреклонно, и становилось ясно – никакие увещевания здесь уже не помогут.
Поклонившись, князь Остроженский направился к выходу. Будущий государь даже не сменил позы – лишь проводил взглядом нежеланного гостя, все также стоя в нескольких шагах от двери, спиной к ней, тем самым указывая визитеру на его место. Это и сыграло с ним злую шутку – едва старый князь оказался позади цесаревича, все его почтение вмиг облетело шелухой: резко обернувшись, он нанес короткий удар в спину, целясь к самому позвоночнику. Из груди пострадавшего вырвался хрип, и он рухнул на пол, теряя сознание от боли. О проблемах Наследника Престола со спиной Борис Петрович был прекрасно осведомлен.