Обернутая в белую шелковую накидку, из смежной комнаты легкой походкой молодой пантеры вышла девушка. Она была чрезвычайно смущена и растеряна.
— Дитя мое, — ласково обратился к ней старик, — покажи-ка нам свое тело.
Девушка безропотно повиновалась. Легкое движение ее рук, и накидка сползла на пол. Перед нами стояло цветущее, грациозное существо с осиной талией и покатыми бедрами, сияющими белизной в полумраке комнаты. Большие, развитые полушария грудей девушки еще не были отяжелены обильным питанием и любовными излишествами. Конусы этой нетронутой плоти венчали розовые соски, торчащие немного вверх. Упругая кожа втянутого живота и бархатный венчик лона притягивали взгляд. Вирсавия стояла, стыдливо потупив взор.
— Как она прекрасна, не правда ли, Террион? — пылко, будто юноша, воскликнул Эквегий и, подойдя к юной красавице, осторожно взял ее за точеный подбородок своими двумя узловатыми, кривыми пальцами. — Она достойна самого царя!
Террион смотрел на нагую девушку тоже отнюдь не бесстрастно. Он то и дело облизывал языком пересохшие губы, переминался с ноги на ногу.
Эквегий высоко поднял подбородок Вирсавии. Ее глаза, как спелые оливки, излучали влажный свет. Полные, чувственные губы полыхали, словно лепестки благородных роз. На высокий, мраморно-белый лоб прядями спадали завитки волос. Они были цвета красного золота.
— Хороша! — только и вымолвил Террион, и было хорошо видно, что он готов подавиться слюнями.
— Вот я и говорю, — Эквегий задумчиво провел рукой по спине девушки, — что ей делать в борделе? Не лучше ли отдать замуж за достойного человека? Как думаешь, сынок? — он пытливо взглянул на Терриона.
— Конечно! — горячо поддержал тот эту идею. — Но за, кого именно? Кого одарить таким прекрасным цветком?
— Судьба Вирсавии, понятное дело, в ее руках, — добродушно усмехнулся Эквегий. — Насильно у нас никого замуж не выдают, даже осужденную на пять лет работы в борделе. Я могу ей только рекомендовать. На правах старшего и более мудрого…
— А за что попала Вирсавия в список лиц, передаваемых для исполнения наказания в бордель? — быстро спросил сотник, все еще ощупывая глазами шикарные формы девушки.
— За непослушание, — с укоризной вздохнул старик. — У Вирсавии строптивый характер, даже, как мне сказали, дерзкий. Хотя я этого и не заметил. Верно, потому, что, она уже сделала для себя соответствующие выводы. Правда, дочка?
Дева, залитая румянцем смущения, покорно закивала головой.
— Я вот о чем хочу тебя спросить, — Эквегий отступил от Вирсавии и устало опустился в кресло. — Может, твой старший сын захотел бы жениться на ней? — старик с доброй улыбкой взглянул на девушку. — Если, конечно, Вирсавия не откажется выйти за него замуж. Я говорю, Террион, о Литии. Потому как твой младший — Иррион — еще слишком молод. К тому же, насколько я знаю, он уже имеет на примете невесту. Говорят, Иррион помаленьку встречается с дочерью вдовы Авдимуса.
Сотник удивленно вскинул брови. Но тотчас в его больших глазах вспыхнул огонек удовлетворения. Эквегий посмотрел на него долгим, испытующим взглядом.
— Вирсавия, сынок, из хорошего рода, — произнес он серьезно. — Ее отец — один из сотников четыреста седьмого стада, мой старый и закадычный друг.
— Я был бы очень рад такой невестке, — было видно, что Террион говорит это от чистого сердца. — Уверен, что Литий, увидев Вирсавию, будет сражен ее красотой… Но что решит она?
Старик на удивление проворно вскочил с кресла, почти подбежал к Терриону и торжественно промолвил:
— Не беспокойся, она видела твоего мальчика! Он приходил навестить меня по моей просьбе. Вирсавия, правда, еще не высказала своего окончательного решения, но призналась, что Литий ей понравился.
— Вот как! — удивился Террион. — Тогда что, нужно готовиться к свадьбе?
— Думаю, да! — живо согласился Зквегий. — А пока пусть Вирсавия поживет у меня. Я позабочусь, чтобы ее имя вычеркнули из черного списка проштрафившихся.
Сотник сердечно поклонился старику.
— Благодарю тебя, почтенный Эквегий! Ты всегда помогаешь мне.
— Не за что меня благодарить, сынок, — отмахнулся тот. — Пока еще не за что.
Поворотясь, старик сделал знак рукой. Девушка торопливо поклонилась и, подхватив шаль с ковра, выпорхнула из комнаты.
— Однако давно пора обедать. Прошу составить мне компанию! — обратился к нам Эквегий. И ковыляющей походкой двинулся в коридор, увлекая за собой и нас.