Мы трое смотрим вслед машине. Яркое зимнее солнце слепит глаза, по камням рассыпана мелкая, похожая на манную, крупка снега. Над нами величественно вознесся Нар- Крид, божественная гора, к подножию которой примыкает Нарголла.
- Ни фига себе! - бормочет Макс Веселков, с оторопью разглядывая три сверкающие вершины. - Вот она какая! Давно хотел тут побывать.
- А я не любить горы, - морщится Йохан, прикрывая глаза ладонью, - мне нравится поле, речка, как у нас в Роденхейме.
Гляжу на часы: время не ждет. Уже полдень, а к вечеру нам надо быть на перевале.
- Ну, чего встали? Вперед!
========== Главы 37-38 ==========
Глава 37
Остаток дня мы потратили на восхождение. Показания дозиметра указывали на усиление радиационного фона, но уровень еще очень далек от опасного. Опаснее были сторожевые посты и грозящие обвалы. Мы двигались быстро, но с всевозможной осторожностью. Я планировал за неполные двое суток миновать ущелье и выйти к Нарголле с севера.
После скудного обеда - плитка концентрата и витаминный напиток - нас поджидает сюрприз. Сверху на тропе раздаются шаги. Мы - все трое вскидываем винтовки. Кто-то бежит, не таясь, неровным шагом, будто пьяный, камни шуршат под ногами. Рука ложится на пояс, где болтаются гранаты, и в тот же миг Макс кричит:
- Ребята, Дружок! Дружок, ребята!
Мы с Йоханом не спешим опускать дула, и не зря: из-за гряды вылетает здоровенная серовато-черная псина, спотыкаясь на скользкой тропе, со всей дури ломится на нас.
- Не стреляйте! - орет Макс и кидается наперерез.
Локхи врезается огромной, круглой, как пятилитровая кастрюля, головой в пузо Веселкова. Макс отступает, не удерживается на ногах и падает на Йохана. Я выдергиваю десантный нож и кидаюсь в кучу-малу. Но мутант, к моему удивлению, радостно лижет обоих мятежников, поскуливая от избытка чувств, как настоящий пес. Пока мои бойцы поднимаются и приводят себя в порядок, локхи вертится вокруг них, будто юла. Грязный, со свалявшейся в комья шерстью, Дружок совершенно отвратен. Видны гадкие змеиные чешуйки на коже, даже глаза, кажется, вместо век сейчас подернутся мутной пеленой.
Я знал, что, отступая, мятежники выпустили питомцев из загонов, и страшные мутанты попортили крови наемникам Алвано. Потом звери разбрелись по лесам, сейчас они представляют серьезную угрозу одиноким путникам.
Но именно этот пес ведет себя мирно. Макс же чуть не целует зубастую морду, тоже мне, любитель животных. Он бы еще с диким вепрем целовался.
- Твой локхи? - спрашивает Йохан с прохладцей.
- Не, не мой… - похихикивает Макс.
- Откуда ты знать, звать Дружок? - изумляется Хольд.
- Так они все Дружки! Дан, давай возьмем с собой, а? - Веселков заискивающе смотрит на меня. - Пропадет животина, а нам не помешает…
- А кормить чем будем, собой? - морщусь я. Единственный разумный выход - перерезать зверю глотку и забросать труп камнями. Но Макс ноет и убеждает меня, что локхи сам найдет себе жратку в горах, вон тут сколько народу, посты сторожевые.
- Ладно, хватит болтать! Вперед, и так много времени потеряли.
Ребята переглядываются. Наш увеличившийся отряд продолжает взбираться по тропе. Справа опасный обрыв, овраг хоть и неглубокий, но ногу сломать хватит. Слева скала - бурая и растрескавшаяся от корней вьюнов и сползающих по весне ледников - она нависает, закрывая половину ярко-синего неба.
Навигатор выдает карту и наше местонахождение. Мы прошли треть намеченного расстояния, где-то около двадцати миль.
Неожиданно Дружок прыгает под ноги Максу, тот неловко взмахивает руками. Падает на спину, бренча амуницией и громко ругаясь:
- Мать твою за хвост и об стену, тварь поганая! Чтоб у тебя, скотина лохматая, все зубы крокодильи повыпадали!
Я уже делаю шаг, чтобы идти вперед, но слышу странное шуршание, потрескивание, будто кто-то перетирает мельничные жернова.
- За мной! - ору я, кидаясь обратно, вниз по тропе. Йохан и успевший вскочить Макс ничего не понимают, но привыкли мне доверять.
Нас оглушает грохот за спиной. Лавина: камни и снег, набирая скорость, несется на нас. Я успеваю заметить, куда рванула черная псина. Прыгаю в обрыв, едва не выворачивая колени. Локхи исчезает за каким-то уступом. Я падаю за ней, плюхаясь на пузо. Сверху обрушиваются ребята, слава богу - оба!