- Пристегнись, Райт. Хочешь увидеть Нарголлу с высоты птичьего полета?
- Еще бы!
Зимой солнце садится рано. В три часа пополудни небо уже розовеет, снег на верхушках темно-синих гор сиреневатый. Вера обогнула острый, как пика, Нар-Крид. Внизу зияет черной пастью длинное ущелье, про которое говорят, что пропасть там не имеет дна. Его так и зовут - Кир-Зарха, по-нарски “Пасть волка”.
- Красиво, правда?
Правда. Красота и там, снаружи, и здесь - внутри кабины пилота. На скулах Эльви нежный закатный румянец, обычно спокойное выражение лица сменилось лукавым. Она рискнула выбраться на прогулку из-за меня, чтобы отвлечь и порадовать. Я понимаю и ценю ее заботу.
Гляжу вниз. Там разрушенная плотина застыла сверкающим каскадом льда, крошечные домики Нарголлы кажутся игрушечными, словно и не постигла их страшная беда. На пике капища, где умирали нарьяги, повис от безветрия флаг с имперской желтой звездой на синем фоне. Странно смотреть на чужой город сверху и вспоминать свой путь, шаг за шагом. Каждый переулок, каждый поворот дороги врезался в память намертво. Вон тракт, по которому удирали. А чуть левее стоянка, где на меня напали морфоиды.
- Чего нахмурился, Дан?
- Думаю, какая сука вложила мне в одежду жучок.
- Что?
- Как-то эти твари должны были меня засечь. Ребят они не тронули, значит, пеленговали именно меня. Неужели Веньяр, собака злая?
Вера хохочет. Заливается, аж выступили слезы.
- Ты что? - озадаченно интересуюсь я.
- Твоя неспособность сложить два и два порой ставит меня в тупик.
- Поясни, - набычиваюсь я. По-моему, ничего смешного в моем предположении нет, морфоиды охотились именно на меня.
- Какой пеленг, Райт? Ты посмотри на приборы!
А я и не заметил лихорадочное подергивание всех стрелок. Навигатор на панели вообще вырубился и лишь подмигивал зеленым огоньком.
- Тут такие волны, что никто не в состоянии засечь кого бы то ни было.
- Но я клянусь, они искали меня…
Вера уже не смеется. Обернулась и глянула с таким сочувствием, что мороз по коже.
- Дан, тебя исследовали в Крикхе? Там есть лаборатория яйцеголовых, ты ведь был у них?
Догадка мелькнула острой молнией.
- Ты думаешь…?
- Они идут на твою кровь, мой милый, - жестко резюмирует Вера, - этим тварям дали твою кровь.
Я прикрываю глаза, алое солнце бьет даже сквозь закрытые веки. Как я раньше не догадался? Макса не убили потому, что он - не я! Тот убитый солдат с поста - на нем была одежда, запачканная моей кровью. Им нужен я.
- Им нужен я, - скрипя зубами от ненависти, поворачиваюсь к Вере, - и я у них буду.
Глава 54
Крики Макса слышны даже сквозь закрытую наглухо переборку.
- Что за… мать твою! Йохан, что делать?!
- Черт! Чего они там опять устроили? - ворчит Вера.
Нетерпеливо притопываю, дожидаясь, когда створка отъедет в сторону. В нос шибает отвратный запах горелого пластика. Макс тут же кидается ко мне, Йохан держится спокойнее, но вжался в стенку, стиснув в руках винтовку.
- Шеф, там этот…
Отпихиваю Макса с дороги, бегу к себе и замираю на пороге. Двери в мою комнату по сути больше нет, на петлях болтается что-то бугристо-оплавленное, похожее на уродливый сталагмит. Весь бункер ходит ходуном, металлические предметы дребезжат, а реанимационный комплекс почернел, обуглился и больше не пищит.
На постели скрючилась обнаженная фигурка, лопатки и цепочка позвонков резко выделяются на согнутой спине. А еще багровый шрам на затылке - знак посвящения злому богу.
- Шику, это я!
Одним прыжком оказываюсь возле него, по телу пробегает короткая судорога, но тут же исчезает. Большие испуганные глаза заставляют меня чувствовать себя виноватым, не надо было оставлять его одного. Он просто испугался, когда пришел в себя в чужом месте.
- Все хорошо, я с тобой, - протягиваю к нему руки, - не бойся…
Губы мальчика трясутся, по худым щекам катятся крупные, как виноградины, слезы. Хватает меня за рукава, цепляется, дрожа от рыданий. С немыслимым облегчением усаживаю его на колени, как малыша, заворачиваю в одеяло, чтобы Шику стало тепло и уютно.