— Твои действия, бэйби, противоречат словам.
Он не смотрел на меня, но я и так знала, что в его взгляде сейчас пустота. Он понял, что не сумел завладеть моей головой полностью, и я не поверила в то, что сейчас кинулась ему на шею самостоятельно. Я промолчала и вскарабкалась обратно на стул к оставленной чашке с живительным чаем.
— Ты не так всё поняла, — теперь Клиф оседлал стул напротив. — Я привёл тебя в этот дом не для того, чтобы держать рядом, а потому что успел к тебе привязаться. Мне стало жалко бросать тебя в таком жалком состоянии. Он обещал тебе помочь. И, мне кажется, держит обещание. А эти три дня не воспринимай, умоляю, как свидания… Мне просто было одиноко без Лорана, как и тебе… Ничего личного и ничего лишнего. Поняла?
Я кивнула и, сделав последний глоток, направилась к раковине. Он не сумеет разубедить меня. Его не научили в детстве лгать, и он уже запутался в своих совсем не хитрых сплетениях логических связей.
— Лоран вылечит тебя и отпустит, — продолжал тараторить Клиф. — Ты для меня в прошлом, и он прекрасно это знает. Я вообще не признаю открытых отношений. А тогда… Не важно, а впрочем… Мы просто поругались с Лораном… Если бы я не стал свидетелем твоей дикой атаки, то никогда бы не вернулся. А так… Ты зря обвинила меня в жестокости. Я не желал тебе зла. Просто, как дурак, отправился на наше последнее свидание голодным и потому не сумел спрятать клыки. Наверное, я виноват… Но я ведь искупил вину, попросив Лорана позаботиться о тебе.
Я не слушала его трескотню. Меня начало подташнивать от повторов. Не будь он таким дураком по жизни, понял бы, что пойманному с поличным лучше просто смолчать. Он даже не сумел втихую выкрасть визитку… Вообще, как до него сразу же не дошло, что затеял Лоран! Дурак, точно дурак… Но ведь за пятьдесят лет смерти можно было повзрослеть. Я протёрла чашку и убрала в шкафчик. Клиф наконец заткнулся и стал буравить взглядом дверь.
— Знаешь, — начала я, вдруг почувствовав необходимость отыграться за всё, что он сотворил со мной в этот вечер. Злость, минуя мозг, вырывалась изо рта: — Твоя верность немного смешна. Я поняла, почему мы не видим ни Лорана, ни графа… Потому что им нет до нас дела. Они соскучились друг по другу и пока не насытятся…
Я замолчала, не в силах подобрать более подходящий глагол.
— Насытятся? — Клиф даже откинул с глаз чёлку, чтобы я лучше видела его улыбку. — Ты о чём вообще? Я сегодня тебя с трудом понимаю. Ты думаешь, они отправились на охоту?
— Нет, дурак, — я впервые позволила себе назвать так Клифа, — совсем не на охоту. Когда я сказала, что к нему приехал «отец», я имела в виду — создатель. И зная Лорана… Я почти на сто процентов уверена, что сейчас… они…
Я говорила, а сама с трудом сдерживала рвотный позыв, представляя этих двоих в объятьях друг друга. Моя фантазия в отношении Лорана и Клифа не была такой отвратной. Клиф побледнел, если мертвец вообще способен стать белее смерти. Поревнуй малость, помучайся… У меня лично в этом году было слишком много подобных минут.
— Что ты пытаешься мне сказать?
Он буравил меня взглядом, и по прописанной на лице рассеянности, я поняла, что он лишился возможности управлять мной. Это означало лишь одно — я вернулась под крыло Лорана, и сейчас он находится рядом и мог видеть всё, что происходило на кухне. По спине скатилась холодная крупная капля пота, но поток затаённой обиды напрочь снёс плотину благоразумия. Хозяин по-человечески меня поймёт, и я несказанно обрадуюсь, если Клифу хоть чуть-чуть влетит от любовника.
— Ты похож на своего отца? — спросила я чёртова байкера безучастным тоном, хотя спокойствия во мне не было ни на грамм; коленки тряслись, и я до боли вжала пальцы в гранит.
— Немного, — ответил Клиф, не чувствуя подвоха. — Больше на маму, но губы точно папины…
Зачем он упомянул про губы? Я закусила свои, когда он слез со стула и, обойдя меня, достал из шкафа пакетик с арахисом. Заесть обиду, усмехнулась я. Хорошо, что не запить…
— А Лоран вовсе не похож на графа, не находишь это странным, а? — Мы теперь стояли почти что плечом к плечу, только он был на полголовы выше. — Да дело даже не в схожести. Я ожидала увидеть графа с проседью. Вы же после обращения не меняетесь, но и не молодеете, так ведь? Тебе сколько? Чуть больше двадцати, как и нам с Лораном. А вот граф не выглядит даже на сорок.
— К чему ты всё клонишь? — Клиф запихнул орешек обратно в прорезь пакета, так и не донеся до рта.
— Да к тому, что он всего-навсего его создатель. Как можно быть настолько тупым? Они явно любовники, иначе какого чёрта было обращать его! Даже такой натурал, как ты, сдался, похоже, без боя… Скажи, ты заявился ко мне домой, чтобы проверить, осталось ли в тебе что-то от гетеросексуала? Может, сейчас ты отталкиваешь меня, потому что боишься сделать с женщиной что-то не так? Или совсем перестал чувствовать себя мужчиной?