Я обернулась, стараясь не потерять крепкое тёплое объятье индейца. Клиф протягивал к Джанет руки. Но она оставалась неподвижной. Тогда он обернулся, и я почувствовала, что Габриэль кивнул ему. Клиф медленно побрёл назад, и я вдруг испугалась, что он обернётся, подобно Орфею, и пепел рассыпется под его взглядом.
— Игнасио, возьми лук, — продолжил Габриэль по-английски, и я поняла, что вся троица вернулась вместе с вождём.
Клиф не дошёл до них. Замер на мгновение, поймав мой взгляд, а потом рухнул на колени с таким гулом, будто земля раскололась под его ногами. Игнасио выступил вперёд, держа лук горизонтально. Я не могла поверить, что он спустит тетиву, но он молча спустил, и Клиф рухнул на землю. Стрелявший тут же отвернулся, а Алехандро с третьим индейцем подскочил к неподвижному телу. Подхватив Клифа под руки и под ноги, они отнесли его к костру, где старая одежда Джанет даже не занялась огнём.
— Он уже мёртв? — спросила я шёпотом.
— Он давно уже мёртв, — ответил Габриэль. — Но он увидит тебя, если ты желаешь с ним проститься.
Мне пришлось вырвать руку, потому что индеец отчего-то удерживал меня. Я бросилась к костру, чувствуя, что сейчас затушу его рвущимися наружу слезами. Я нагнулась к груди Клифа, прижалась лбом к стреле и стала заливать пустую бескровную рану жгучими слёзами. Они были настолько сильными, что я сперва не заметила, как ледяная тяжёлая рука легла мне на затылок, а потом не удивилась и голосу Клифа.
— Я не напрасно ждал тебя, Кэтрин. Жаль, что я не в силах отплатить тебе за всё, что ты сделала для меня. У меня не осталось на земле никого, кого бы я мог попросить позаботиться о тебе. Кто был бы в силах уберечь тебя от Антуана. Ты осталась с ним один на один. Не верь ему, как ты до конца не верила мне. Закрой мои глаза. Я хочу до последней секунды видеть твоё лицо.
Рука исчезла. Я выпрямилась и придвинулась ближе к изголовью погребального костра. Коснулась рукой волос Клифа, которые сейчас спутались с моими срезанными прядями. Отвела с его лба непослушную чёлку и последний раз взглянула в его тёмные страшные глаза, чтобы двумя пальцами в форме буквы «V» опустить ему веки. Я подняла взгляд. Тень Джанет стояла на прежнем месте. Только сейчас мне показалось, что на мгновения я увидела её глаза. Они светились, как две полярные звезды — ярко и холодно. Я вздрогнула и отступила от костра, который тут же вспыхнул и в одно мгновение скрыл от нас всех неподвижного окончательно мёртвого Клифа.
Никто из индейцев не подошёл ко мне. Я стояла одна в десяти шагах от костра, глядя, как медленно над кровавыми языками пламени поднимается серое облако, как оно превращается в мужскую обнажённую фигуру и медленно, не останавливаясь и на секунду, движется к дереву. Я сглотнула солёный ком, когда пепельные руки сомкнулись, и Клиф с Джанет, обратив к нам спины, сделали шаг за дерево, чтобы раствориться в небытие.
========== Глава 37 ==========
Мёртвая тишина стояла в доме Лорана. Дверь оказалась незапертой, и захотелось поверить, что граф ожидал моего возвращения, только встретить не пожелал, и впервые за последние сутки мне не захотелось увидеть его, Антуана, дона Антонио или кем он там ещё был. Я боялась упасть ему на грудь и разрыдаться. Кофта Моники ещё не просохла, как и мои слёзы. Она согласилась дождаться открытия супермаркета, чтобы купить для меня бутылку техасской водки и упаковку чёрных хлебцев. Я даже не вышла из «Бьюика», хотя Моника и привезла для меня в парк свой сарафан и резиновые шлёпки. Пустым взглядом следила я за выплывающей из-за гор оранжевой полоской рассвета и плакала ледяными слезами то ли из-за Клифа, то ли от рези в глазах. Всю дорогу я не могла заставить себя взглянуть на внучку Габриэля, потому что пухлые руки с ярким лаком против моей воли превращались в изящные музыкальные пальцы Клифа. И сейчас, на пустой парковке супермаркета, я ловила себя на мысли, что сейчас мне на колени ляжет горячая картонка с пиццей, а потом хлопнет дверца и из динамиков польётся старый рок. Всего-то десять дней прошло, всего-то…