- Это я убил Квада! Завтра вызови меня.
Мой дружок оторвал глаза от кубка, посмотрел так, словно все зубы болели:
- Его убили левой рукой.
Гота это не смутило:
- Я одинаково бьюсь обеими. Хочешь проверить?
Визарий покачал головой:
- Ладно. Я понял. Всё остальное - завтра.
Теодульф ушёл, чуть не запинаясь. И этот хочет драться? У меня сердце защемило глядеть на него. Аяна плюхнулась на скамью напротив Визария:
- Он не мог этого сделать!
- Ради сына – мог, - возражаю я.
Визарий отвечает с печальной усмешкой:
- Погодите, ещё не всё. Вон следующий идёт.
К нашему столу проталкивался Лукан. Нескладёха и в полупустой таверне ухитрялся натыкаться на препятствия. Дышал тяжело, глаза безумные, пот на лбу:
- Завтра вызови меня! – заявил он Визарию.
- Так. С чего бы это?
- Потому что это я убил. И я отравил воду. Не хотелось, чтобы люди погибли от этого, вот и привязал его к цепи, чтобы нашли. Но мы должны были оттуда уйти, понимаешь?
Визарий кивает. Потом щурится почти ласково и задаёт вопрос:
- А как у тебя хватило сил перекинуть его в колодец? Он больше тебя мало не вдвое.
Лукан прикусывает губу, но отвечает сразу:
- Я обвязал его и крутил ворот. Цепь сама тянула. Трудно было, это правда.
Вспоминаю две разлохмаченные борозды на краю колодца, оставленные калигами Квада. Похоже, всё было именно так.
- Иди Лукан, я понял. Тебе нужно поесть, поединок будет трудным.
Парень упрямо трясёт головой. Ему уже всё равно.
- Интересно, сколько их будет всего? – задумчиво говорит Визарий.
Последним явился Метелл, когда солнце уже скрылось, и таверна заполнилась народом. Молча сел напротив Меча Истины. Визарий придвинул к нему кувшин.
- Хочешь сказать, что это сделал ты?
Офицер кивнул и отвернулся. Мне почудилось, что у него блеснуло в глазах.
- Почему?
Метелл долго молчал. Потом всё же открыл рот:
- Визарий, кем ты хотел стать? В юности, до того, как судьба дала тебе меч?
Мой друг уставился в свой стакан.
- Я хотел переписывать книги.
Метелл почти смог улыбнуться:
- Тоже хорошее дело. Ты сумеешь меня понять, ты римлянин… Все в моей семье были воинами. Предки сражались в войске Мария, на стенах Карфагена, с Цезарем в Галлии. Я с детства мечтал быть героем. Золотой венок на голову, статуя в Риме. Посвящение какого-нибудь поэта… Вот… а оказалось, что есть нечто, чего мне не переступить…
Визарий долго тянул вино, размышляя, потом всё же сказал:
- До тебя являлись двое. Кто-то из вас это сделал… или не делал никто. Но все готовы бросить вызов Мечу Истины, невзирая на то, что он умрёт, убив невиновного.
Молодой трибун резко вскинул голову, качнул чёрными кудрями. В глазах стояла мука: