Не могла не спросить:
- Это тот, линялый, что предлагал испытать нас огнём?
Александр сделал протестующий жест:
- Ты не должна сердиться на него. Кратон хладнокровен, он ничего не делает наобум. Не стал бы он причинять необдуманный вред незнакомым женщинам.
Мне подумалось, что причинить вред можно обдуманно. Но вслух молвила:
- А кто такие белые ведьмы?
Он пожал плечами:
- Я не знаю, кто пустил этот слух. Никто не видел убийц Леонтиска.
- А что случилось с Адрастом?
- Адраст погиб столь же страшно. Его корабль пропал на реке, а потом всю команду нашли на деревьях вдоль по течению. Частями. И на челе купца тоже было клеймо.
Всё это было жутко, и требовало подумать. А я всё же вдова Меча…
Богиня моя! Неужели я приняла свою потерю, раз называю себя вдовой? Много месяцев не могла вымолвить это слово. Марк, ты умер, а я продолжаю жить! Почему так?
А стратег продолжал:
- После смерти Адраста я принял меры. Никто не выезжает из города без надёжной охраны. Все с этим согласны. Недоволен один Филомен: это мешает торговле.
Надо было сказать ему, чтобы потолковал обо всём с Лугием. Но он внезапно повёл иные речи:
- Благородная Аяна, я понимаю, что ты скорбишь. Но жизнь продолжается, и на смену скорби приходят новые радости. Ты растишь сына, которому нужен отец. И тебе самой нужен мужчина… который будет заботиться о тебе.
Он снова заглядывал мне в лицо. Глаза влажно отблёскивали в свете Луны.
Странная была эта ночь. С неба моя Богиня леденила мне спину своим немигающим взглядом. Я вновь почувствовала себя голой и жаркой. Неужели Александр тоже это чуял?
*
Знала я, что когда-то он придёт с этим ко мне, знала и боялась. Что мне ему сказать? Лето катилось к концу, и вокруг творились такие дела, страшнее которых в жизни не видела. Потому стратег являлся редко, словно давал мне время подумать.
Думами тоску не разведёшь. А делом можно. С тех пор, как Лугий занялся поисками ламий, безопасность дома на мне была. Да и много ещё чего. Потому если и приходила мне иногда мысль о любви стратега, то разве бессонными ночами. И то, если другие думы не мучили.
А всё же на исходе лета он явился в наш дом каким-то иным. Плащ нарядный, драгоценное обручье камушками блестит. И сам ровно светился, никогда таким красивым его не видела.
Домашних не было, дети во дворе играли. Гай по обыкновению воскликнул было «папа», потом углядел, что «дядя Асандр». Златка на гостя зыркнула сурово, не жаловала она стратега. Особенно злилась, когда Гаяр его за Марка принимал.
Александр никогда не приходил без подарочка. Так и на этот раз присел подле них, достал что-то блестящее, цветного стекла. Жданкина дочка и смотреть не стала, мой потянулся, взял. Драгоценная вещица была – стеклянная птичка. Без толку малому такое дарить – разобьёт ведь.