Лицо Гермионы было незабываемо.
Дождавшись, пока одну из кабинок покинет полуночный посетитель, Драко позвал Твинки и передал ему Воскрешающий камень. Идея Поттера была на редкость удачна. Кроме хозяина вызвать эльфа никто не мог, и в их преданности не было сомнений.
Вернувшись в зал, Драко решил не расколдовывать Гермиону. Посетители кафе сидели, уткнувшись в компьютеры, и вряд ли бы заметили даже дуэль волшебников, творившуюся у них под носом. Во избежание лишних вопросов Драко накрыл Гермиону своей мантией и посоветовал подремать. Она разразилась грозной тирадой, но Драко пообещал добавить Силенцио, если она не заткнется. Под мерный гул машин и тихую музыку Драко уснул, не опасаясь побега Гермионы.
Во сне ему снилась Гермиона, которая улыбалась и нашептывала ему что-то неразборчивое, а затем ласково коснулась его волос. Затылок обожгло огнем, Драко попытался вырваться из сновидения, но его стальные объятия с невообразимой силой тащили его обратно, пока он не утонул в волнах кошмара.
Гермиона все-таки переиграла его, ведь он сам ей позволил.
*
Воздух больше не обжигал легкие ни холодом, ни адским жаром. Объятия потустороннего мира были привычны, если не сказать приятны. Тишина, безмятежность. Беспамятство, в которое можно окунуться и видеть черно-белые сны. Потусторонний мир отпустил быстро, зная, что Драко от него не ускользнет. Скоро.
Драко очнулся легко, будто ото сна. Долгого, крепкого, но не давшего отдыха. Такого не бывало прежде, когда ему доводилось умирать и возвращаться в мир живых. Кружилась голова, к горлу подкатывала тошнота, ноющей болью пульсировал затылок. Но той ужасающей слабости, физической немощи, как в его «новогоднюю смерть», не было.
— Очнулись, мистер Малфой? — произнес незнакомый мужской голос.
— Как видите, — произнес Драко, привстав с кровати и облокотившись на голую стену. Задумчиво прикоснулся к затылку, мокрому от крови, и вытер испачканные пальцы о рубашку.
— Прошу простить моего слугу Макса за ваше убийство, мистер Малфой. Но без этого досадного эпизода общаться с вами было бы слишком опасно и опрометчиво.
— Слава бежит впереди меня.
— Слава Грима, но не ваша. Без приобретенных сил вы далеко не самый сильный маг, поверьте мне, опытному исследователю.
Глаза, наконец, привыкли к яркому освещению, и Драко удалось разглядеть мужчину, сидящего в кресле возле его кровати. Он был высок, худощав, немолод. Всокий лоб бороздили морщины, а глубоко посаженные карие глаза выражали бескрайнюю усталость. Заостренный подбородок и впалые щеки покрывала легкая темная щетина, короткие темные волосы посеребрила седина.
— Не припоминаете меня, мистер Малфой?
— Нет.
— Что ж, неудивительно. Коротких два дня, большую часть которых вы провели в наркотическом забытье, не позволили памяти запечатлеть мое лицо. Да и ваше, признаться, за пятьдесят лет я подзабыл.
— О чем вы, мистер?..
— Зовите меня Мастер, — выждав паузу, Мастер продолжил: — Вспомните Вэст-Ориндж, средней паршивости бар на окраине техасского городка, много выпивки и веселый мальчишник. Я ловил Филиппа Гецова, Грима, а вместо него поймал мальчишку. И опрометчиво стер ему память, чтобы тот не наговорил лишнего моим магловским подельникам.
Но как велико было разочарование, когда мальчишка оказался без малейших способностей, хуже сквиба. Я не понимал, почему ты демонстрировал признаки обращения в грима, когда убивали официантку, а затем не мог выдать ни единого заклинания.
Я проводил эксперименты. Тебя корежило при убийствах, но после ты опять был не сильнее младенца. Маглы требовали результата, а я не мог дать им того, что обещал. Даже захотели присутствовать во время эксперимента, в котором я не рассчитал дозу, и ты умер.
Они рассердились и попытались избавиться от меня. Смешно.
Я убил их и сбежал. И только спустя недели узнал, что ты выжил и был обвинен в их убийстве. Твой след затерялся, Филипп Гецов ускользнул от меня. Я потерпел сокрушительно фиаско. Но у меня остались образцы твоей крови! Не представляешь, насколько мощная это вещь. Без нее бы не удались мои эксперименты по перестройке сознания. Но, на беду, я выкачал слишком мало крови.