— Эй, Джон, присоединяйся к нашей забастовке! Сегодня будет великий день…
— И против чего вы бастуете? — в удивлении изогнув бровь, спросил он.
— Как? Ты не в курсе? — в свою очередь изумился говорящий с ним, и в его маленьких глазах загорелся хитрый огонёк. — Мы бастуем против бессмысленности строительных работ. Разве ты ничего не замечал? То место, где нам приказал копать бригадир, совсем непригодно для этого; знаешь ли ты, что там проходит подземный ключ? Причём он достаточно широк. Представляешь, что будет с нами со всеми?.. Нас смоет, как жалких насекомых.
— Это точно? — с недоверием спросил Джон; между тем, кроме него, на рабочее место пришло ещё человека три. Их также встретили их друзья или знакомые и стали рассказывать о происходящем.
— Это точно. Вчера, когда мы немного прокопали в ту сторону, почва пошла сырая. Мы отыскали кое-какую информацию, что где-то в том месте как раз и должен пролегать подземный ключ, к которому хотели пробурить скважину, но так и не сделали этого. Значит, копать там бессмысленно и опасно.
— А вы говорили об этом бригадиру?
— В том-то и проблема, что говорили! Никто: ни он, ни другие бригадиры не хотят нас слушать. Они считают, что это выдумки. Теперь мы решили не молчать, а говорить. Правда… — он понизил голос и подошёл ближе, — правда, по честному говоря, некоторые наши лидеры то ли книжек каких перечитали, то ли как-то в жизни разочаровались… но суть в том, что говорят они какой-то пессимистичный бред. По типу того, что не только копать бесполезно, но и вообще работать, когда вокруг такой бедлам творится. Ты же наверное слышал, как недавно бомбили Лос-Анджелес опять? И одна бомба, видимо, нечаянно упала в южную часть нашей деревеньки. Там конкретно всё раскрошило. У одного из наших там жила целая спасшаяся семья… все погибли без остатка. А заразить унынием, сам понимаешь, дело нехитрое. Вот многие и подались…
— Но каков смысл слушаться душевно больных людей? Ведь он явно болен, так как потерял семью… Разве нельзя ли поставить во главу кого-то нормального, чтобы он адекватно мог рассказать о своих требованиях начальству? — недоумевал Джон. Рабочий поджал губу, весь напрягся и резко выдал:
— Если такой умный, может, сам встанешь во главу? Он хоть и подавлен, но говорит здраво! — он сплюнул в сторону и ушёл от него, будто бы внезапно на что-то разозлившись. Константин продолжал недоумевать сильнее, видя, как этот человек подошёл к другому и стал рассказывать ему то же самое, даже про упадническое настроение одного из лидеров упомянул. Что странно, собеседник даже не удосужился спросить — лишь согласно покивал и сказал, что с ними. Джон переставал понимать этих людей. Между тем, прыгнув на какую-то бочку, один из строителей, мужчина угрюмого вида и неопределённого возраста, зычно призвал людей послушать его. Что-то подсказывало Джону, что это и есть тот самый, потерявший семью…
— Уважаемые, собравшиеся здесь! Прошу минуту внимания! — гомон поутих, и тогда он продолжил: — Вы сделали, безусловно, правильный выбор, оставшись здесь и поддержав нас. Информаторы ввели вас в курс дела, впрочем, я всё равно повторю. Я протестую против наших бригадиров, так как дальнейшее копание и строительство просто бессмысленно! — он сжал руки в кулаки и напрягся. — Мы пытаемся рыться в земле, найти выход, но каков в том смысл, если мы всё равно нарвёмся на смерть? Рядом с нами течёт подземный родник, он может затопить нас. Но дело не в этом, дело в том, что нас заставляют выполнять априори бесполезную работу! Мы копаем, стараемся здесь всё благоустроить, каждый день рискуем жизнями, ведь можем оказаться под завалом, но, задумайтесь, так ли это нужно? В этой деревне найдено достаточное количество подземных ходов, в них сможет укрыться население в случае чего. Наша деревня планирует расти, превращаясь в полис выживших. Но знает ли она, каким трудом то добивается, какие последствия это принесёт? Я предлагаю совсем упразднить эту специальность, строитель подземок, и направить каждого из нас на более полезную работу. Мы выкопали гигантское пространство, которое не может уходить в бесконечность. Его осталось только оборудовать, и сюда войдёт оставшаяся часть населения, когда будет скрываться; даже больше! Что же, кто со мной согласен? — наконец вопросил он; послышался одобрительный гул. Джон же молчал. Слова то были хорошие и правильные, но знал ли этот человек хоть что-нибудь о реальности и о том, сколько человек проживает нынче в деревне? Дай Бог, чтобы хватило вот этих необорудованных пещер; на подземную больницу нечего и рассчитывать — там своих людей полно.