Она не могла его даже оттолкнуть, когда он тоже присел рядом на корточки, когда снова обнял за плечи, когда его запах окутал её.
– Инна, мы найдем его. Успокойся, не плачь. Все будет хорошо.
– Верни мне Митю… – выдохнула она.
– Конечно! Он вернется. Я тебе обещаю.
Но Инна будто его не слышала, повторяя надрывно сквозь слезы:
– Верни мне Митю… Умоляю, верни мне Митю…
Никита поднялся, вышел из комнаты, но через пару минут вернулся с кружкой.
– Вот, выпей. Инна, слышишь, выпей…
Она не реагировала, тогда он сам приложил к её губам кружку. Заставил выпить почти до дна воду с мятно-горьким привкусом.
– Сейчас ты немного успокоишься… Давай… вставай…
Он поднял её на руки, усадил на диван. Потом собрал с пола фотографии.
– Как ты можешь быть таким спокойным? – Инну все еще трясло. – Наш мальчик в беде. Я это чувствую. С ним что-то случилось… Это всё ты виноват! Это всё из-за тебя! Наш сын пропал из-за тебя!
Несколько минут он стоял посреди комнаты с фотографиями в руке и смотрел на неё, ни слова не говоря. И так же молча вышел.
Съежившись, подтянув ноги к груди, Инна сидела на диване, еще всхлипывая, но реже и реже. Постепенно на неё навалилась тяжесть. Эта внезапная истерика окончательно истощила её. А, может, подействовало успокоительное.
"Митенька, где же ты", – шептала она сквозь затихающие всхлипы.
А потом в дверь позвонили. Она, тут же встрепенувшись, вскочила, кинулась в прихожую. Пришел?! Вернулся?!
Но нет, это оказался незнакомый молодой мужчина в штормовке.
Никита впустил его и проводил на кухню. Инна, покачиваясь, вошла следом. Привалившись плечом к косяку, встала в проеме.
– Здравствуйте, – поздоровался мужчина и сразу обратился к Никите. – Так понимаю, это мы с вами разговаривали по телефону? Вы – отец мальчика? А я – Роман, координатор поисково-спасательного отряда.
глава 8
Роман, координатор поисково-спасательного отряда, взял у Дементьева фотографии Мити, отобрал одну в свою папку. Ещё какие-то снимки Инна скинула ему на электронную почту.
– Так, отлично. Наши сейчас подготовят ориентировки, распечатают, распространят по соцсетям и сайтам. И сразу начнут обход домов, детских площадок, остановок, магазинов, в общем, проверят все места, куда он мог по пути зайти. А пока я задам вам кое-какие вопросы о вашем ребенке… Извините, можно воды?
Инна налила ему из графина в высокий стакан. Подала и опять встала у дверей, как на посту.
– Спасибо. Так, после опроса съездим с вами в отдел. Ваш опер должен получить видео с наружных камер. Посмотрим… ну и, если до того момента ничего не прояснится, скоординируем поиски, исходя из записей с камер… ну и того, что вы сможете рассказать о своем сыне. Поэтому постарайтесь сейчас предельно точно ответить на все мои вопросы.
– Хорошо, – кивнул Дементьев и оглянулся на Инну. Она так и стояла в проеме, безмолвная, оглушенная горем. Обнимала себя за плечи, словно мерзла и пыталась согреться. И с какой-то больной надеждой смотрела на этого координатора, хотя взгляд её слегка плыл – Дементьев накапал ей слоновью дозу успокоительного.
– Итак, первое: друзья Мити, – начал Роман опрос. – Имена, контакты, адреса. С кем общается, к кому ходит в гости.
– У него только один друг. Ваня… – Дементьев задумался.
– Синицын, – подсказала Инна. – Живет в соседнем подъезде, в сороковой квартире. Но я звонила его маме. Мити у них нет.
– Все равно надо поговорить с этим Ваней. Может, он что-то знает. Может, Митя ему что-то рассказывал. Например, куда собирался пойти. Ещё с кем-то ваш сын общается?
Инна качнула головой.
– Близко – нет. В классе сначала общался с некоторыми ребятами, но потом перестал.
– Почему?