- Отец, я готов! – еле сдерживая отвращение, крикнул Деймон.
- Да? – отозвался испуганный, замешкавшийся голос, – молодец!
Дальше последовали шелестения и шорохи, и Марта убежала в другую комнату. Джузеппе убрал рукой выбившуюся прядь волос.
- А что там Стефан? Медлителен, как черепашка! – он фальшиво засмеялся, как обычно смеются люди, успокоенные, что их не застукали за их проделками.
Лицо его побагровело, вспотело, а губы, беспощадно раскраснелись от поцелуев. Деймон поспешил выйти на улицу. Натягивая по дороге белоснежные перчатки, он все больше хмурился: лицо его стало, как у обиженного старика, а не у молодого человека. Через пять минут из дверей выбежал Стефан, здороваясь со всеми людьми из прислуги и также с кучером. Деймон вдруг даже размягчился в душе, восхищаясь добродушием и простотой своего братика.
Вечер был скучным и нудным. Деймон ждал, когда же уже начнут играть. Ему было не интересно слушать о какой-то недавно приехавшей красавице, о постыдном и немодном туалете кого-то еще из знакомых его отца. В буфете, естественно, был настоящий аншлаг из хохочущих дам, поедающих кремовые пирожные, которые они запивали шампанским. У одной престарелой дамы из рук сбежала ее маленькая декоративная собачка, и она подняла старческий вопль: «Ах, держите ее! Божи, Изи, ко мне!» Половина мужчин бросилась прислужливо ловить Изи, которая, скрепя когтями по паркету, бешено высунув язык, пронеслась мимо Деймона. Он был одет сегодня с иголочки – так, как всегда желал отец. Черный выглаженный фрак и белоснежная сорочка, изящная бабочка, давившая горло, а также прилаженные черные, как смола, кудри. Держа руки за спиной, он, как подобает, кланялся почти всем.
И вот, наконец, после стольких томительных, скучных ожиданий он сидит в ложе. В его сознание сладкими потоками льется музыка, воскрешая старые и несуществующие воспоминания. Сейчас он чувствовал себя свободным от всего, он открыто мог чувствовать, не тревожась, что это не понравится отцу, или кому-либо еще «очень важному».
Он долго и пристально наблюдал за каштановыми локонами, обладательница которых сидела внизу, очень близко к сцене. У себя в душе он представил, что это она. Так ему стало легче и приятнее. Девочка с локонами непоседливо вертелась из стороны в сторону, восторгаясь музыкой, что для большинства покажется совсем неприличным, но Деймона это, напротив, восхищало. Потом девочка повернулась и оглядела зал. Да, Деймон сразу узнал ее смуглое лицо, эти черты с мягкой дерзостью. Кэтрин все время шептала что-то на ухо сестричке Елене, а та ей согласно кивала.
По всему телу его начал разливаться лениво, а потом очень быстро и неудержимо истинный восторг, он был взволнован до такой степени, что забыл про музыку и все вокруг. «Пожалуйста, посмотри на меня!» - кричало все внутри него. Его глаза, словно в лихорадке, бегали по ней: «Посмотри на меня!»
Музыка прекратилась. Деймон подскочил и торопливо заговорил с отцом.
- Отец, вы знаете, там, внизу сидит ваш приятель – мистер Гилберт, неужели вы с ним не поздороваетесь?!
- Справедливо, – закивал тот головой, – а ты чего такой взволнованный да раскрасневшийся? – нагнулся к нему отец, опираясь обеими руками на трость.
- Ничего! – живо ответил сын, – с чего вы взяли? Я просто восхищен игрой музыкантов.
Больше Джузеппе ничего не спросил. Тяжело встав, он направился к выходу из ложи. Деймон поспешил за ним, ведь ему больше чем отцу нужно было якобы отдать свое почтение мистеру Гилберту. Как только две семьи сошлись, Джузеппе и Гордон Гилберт обменялись рукопожатиями, после чего повели какую-то беседу про свои дела, но позже мистер Сальваторе поспешил пригласить семью приятеля к себе.
Пока ехали к дому, Деймон то и дело смотрел в сторону коляски Гилбертов, он не мог дождаться, когда же приедут к дому, и он сможет поговорить с Кэтрин.
Пока взрослые были заняты ужином, дети носились по дому, играя в догонялки. Елена с Кэтрин все время объединялись: взявшись за руки и приподняв платьица, они бежали прятаться за колоннами большой гостевой залы, где у Сальваторе всегда подавали ужин и устраивали танцы. И пусть это было не так современно и выглядело даже по-староевропейски, но Джузеппе нравился его по-королевски огромный зал.
Сестрички разделились, каждая побежала в разные стороны. Тут-то Деймон и поймал за ручку Кэтрин и прижал к заступу у стены, где их было почти невозможно найти.