Неловкое молчание растянулось на несколько секунд. Сорен перевела взгляд с одного брата на другого, слегка покачивая ногами и прочищая горло. Наконец, она вздохнула и сказала:
— Должна ли я чувствовать что-нибудь?
Её череп пронзила молния, прожигая спереди до задней части, в мозг вонзились зубцы содрогающейся боли. Её голова дёрнулась назад, спина выгнулась, а затем…
— Эй! Вернись, пескарь.
Солейл хихикнула, убегая от дразнящего голоса, витающего между киосками и стендами, украшенными к празднику. Разноцветные фонарики свисали с плетёных шнуров высоко над её головой, её сандалии цеплялись за булыжники и чуть не задевали её сверкающую золотую юбку, когда она лавировала между киосками, пока не стала абсолютно уверена, что потеряла своего брата.
Она нырнула за тележку продавца воздушных змеев, выглядывая сбоку. Продавец, добродушный пожилой мужчина с подкрученными вверх длинными усами и разноцветными подтяжками, улыбнулся ей, подмигнув.
— Тебе нужно укрытие, Солейл?
— Всего на минутку, мистер Харгривз, — прошептала она, приглушая смех рукой.
— Ты не единственная, — сказал он, отступая назад, чтобы показать её другого брата, который тоже зажал рукой свой рот.
Когда брат увидел её, его глаза широко распахнулись.
— Раздобудь своё собственное место! — Финн зашипел, хотя всё ещё смеялся, толкнув её в плечо.
— Нет, ты!
— Я был здесь первым!
— Я была здесь последней.
Её брат открыл рот, чтобы возразить, но чья-то рука схватила его за воротник, а другая вцепилась сзади в платье Солейл. Знакомый голос, подростковый и весёлый, раздался у них за спиной:
— Укрываете беглецов, мистер Харгривз?
— Мальчик угрожал проделать дыру в каждом воздушном змее, — очень серьёзно сказал мистер Харгривз. — У меня не было выбора.
— Каллиас! — заскулила Солейл, даже когда она смеялась и брыкалась, пытаясь вырваться из хватки своего брата. — Отпусти нас! Финн, пинай ногами!
Финн повиновался, они оба извивались, протестовали и пытались подавить смех, пока Каллиас, наконец, не поставил их на землю, положив руки им на плечи и опустившись на колени. Его волосы были собраны в пучок, завязанный вышитой повязкой, и он был одет гораздо более непринуждённо, чем обычно: жёлтая хлопчатобумажная рубашка и тёмные брюки. Если бы не цвет его волос, он мог бы быть любым обычным человеком на улице. Определённо не принц.
Это был разительный контраст с Солейл и Финном, которых заставили сменить их любимую игровую одежду на гораздо более жёсткую и причудливую. Как бы ей ни нравилось, как её платье сверкало на солнце, это была та вещь, за которую её наказали бы, если бы она споткнулась, и Финн, казалось, чувствовал себя ненамного более непринужденно в своих шёлковых штанах и яркой рубашке.
— Почему ты надел нормальные вещи? — пожаловался Финн, его мысли текли в том же русле, что и у неё, как всегда.
— Потому что я старше.
Финн и Солейл переглянулись, затем устремили два пристальных взгляда на Каллиаса.
Он застенчиво изогнул губы.
— Отлично. Я переоделся, когда мама не смотрела. Вы двое уже готовы отправиться за покупками?
Солейл нахмурилась, шаркая сандалиями по булыжной мостовой. На большом пальце ноги, который она оцарапала о землю, когда споткнулась, была тонкая полоска крови.
— Я думала, мы ждём Джерихо.
Каллиас ухмыльнулся, облизывая большой палец и вытирая что-то с её щеки. Она подавилась и застонала, пытаясь вытянуть шею.
— Мы могли бы. Или мы могли бы сделать покупки прямо сейчас и разделить угощения между нами тремя, а не на четырёх. Как идея?
Солейл взглянула на Финна, и они, как один, улыбнулись.
— Стоп!