— Шутишь, Ева? Я черт знает сколько терпел, — Пашков переминался с ноги на ногу и приседал, как будто вот-вот обосрется. — Ну погляди, Ева, клянусь, я никогда никого так сильно не хотел, ты же не оставишь меня здесь одного, — отвратно сюсюкал он, уткнувшись Елизаровой в черепушку. Я чуть не сблевал.
Ну окей, Свиззаровского можно вычеркнуть. Ветроградова тоже, он больше выпендривается. Корсаков понял, где его место, и замутил с какой-то своей однокурсницей. Но Пашков, похоже, слов не понимал. Я старался дышать тише. Если обнаглеет, просто убью его.
Лучше бы Елизаровой справиться самой, конечно: ей не обязательно знать, как мне стремно влезать в это дерьмо. Как будто бы мне не насрать.
— Отвали, Дим, — Елизарова увернулась от его слюней, напялила трусы и стала расправлять юбку.
— Мы по-быстрому, да, Ева?.. У тебя уже кто-то был, так ведь?.. Хорошо, — он лип к ней, терся бедрами, даже штаны спустил. Я сжал палочку и мысленно перебрал чары, способные завязать хотелку узлом.
— Тебе какое дело, — без всякого выражения сказала Елизарова.
— Исаев, да?
Она помолчала и спокойно спросила, придерживая подол:
— Почему именно Исаев? — но лицом к Пашкову не повернулась.
— Не знаю, — неопределенно промямлил тот и, тяжело выпустив пар, грубо потянул бедра Елизаровой на себя. — Ну все, хватит. Не хочешь снимать, просто отодвину.
Я уже дернулся вперед, но Елизарова двинула козлу под дых и вывернулась из захвата.
— Я же сказала — отвали.
Пашков пыхтел как жирдяй и через силу скалился, якобы дружески.
— Ладно-ладно, Ева, не горячись, я понял. Ты не в настроении сегодня.
— Я вообще не в настроении. С тобой.
— Исаеву обычно дают, — не совсем в тему ответил Пашков, поясняя свое недавнее «не знаю». — И он явно был не против с тобой перепихнуться. Многие не против, — нагло добавил он, пряча свой убогий член обратно в штаны. — Ты красивая, Ева.
— Есть намного лучше, — безразлично возразила Елизарова, а я так и не понял, позавидовал мне Пашков или опустил.
— Ты зря отказываешься, Ева, — он выпятил грудь и шагнул к Елизаровой. — Исаев — это только один из… многих. Да ты и сама знаешь. — Его взгляд задержался на сиськах. — В следующий раз, угу?
Она не ответила. Пашков свалил.
Когда ушла и Елизарова, я наконец осознал, что у меня стоит, и надо спустить.
А завтра оторвать Пашкову яйца.
***
— Привет, Елизарова.
— Исаев. Привет.
С утра мы разминулись, потом я поперся на уход за пегасами, куда Елизарова, само собой, не ходила. Увиделись только на боевой магии, потому что обед я тоже профукал.
На парах профессора Шереметьева Елизарова сидела вместе с Марковой, чаще всего на последних партах, хотя боевыми владела сносно. Сейчас она прошла мимо меня к своему месту, привычно кинула сумку на стул и завязала волосы в узел на затылке. Минуты две мы молча тупили.
— Ты уже поела?
— Да, — лаконично отозвалась Елизарова.
Я соображал, о чем еще сказать. Что-нибудь такое, от чего можно плавно перейти к сексу.
Я с неохотой признавал, что если бы не Светка и минет на обед, тема для разговора давно бы нашлась.
— Елизарова? — я откинул стул на две задние ножки и посмотрел на нее через плечо. Елизарова лежала на парте и, когда я позвал, лениво подняла голову. — Знаешь, как мы провернули то безобразие в день Осеннего Круга?
Елизарова помотала башкой.
— Слышала о комнате, где время можно повернуть вспять?