Я обхватываю его ногами за талию. Не могу насытиться. Я хочу, чтобы он меня поглотил. В этот момент мы не Мона и Колт — мы две души, сливающиеся воедино, чтобы создать чистое блаженство.
Я дергаю его за боксеры, помогая их снять, и между нами не остается никакой преграды. Он воплощенная мужская красота. Гладкая, загорелая кожа и четкий рельеф мышц, его тело, разрисовано множеством прекрасных рисунков, воспоминаний.
— На что это будет похоже? — изумленно спрашиваю я, когда вижу, что спереди его толстый ствол унизан ювелирными украшениями.
— Сейчас узнаешь, — ухмыляется Колт, затем завладевает моими губами, выпрямляется и толкается в меня, выбивая воздух из моих легких.
— Черт, ты так прекрасна, — стонет он.
Колт растягивает меня и наполняет до предела. С каждым движением его бедер, драгоценности ласкают мои внутренние стенки, и я запрокидываю голову в восторженных муках удовольствия.
Я чувствую жар. Пот покрывает наши двигающиеся водном ритме тела, каждый нерв горит, энергия бьет ключом, посылая по моему телу волны восторга.
— Колт! — кричу я, когда его толчки становятся более интенсивными и глубокими, его член набухает во мне, заполняя меня, толкая за грань.
Под моими веками вспыхивает свет. По щеке стекает слеза. Из меня струится горячая пульсация его высвобождения и покрывает мои бедра. Через несколько секунд Колт опускается рядом со мной и притягивает меня к себе.
— Ебать… — с трудом выдыхает он.
— Ебать. Ебать. Мммм… Думаю, мне нравится это слово, — мечтательно вздыхаю я, уткнувшись ему в грудь. Из нее раздается смешок.
Я лежу в теплом коконе из двух сильных рук; мир, который я когда-то знала, теперь изменился навсегда.
Мое тело болит так, как я не могла себе и представить. Изможденные ноги и руки кажутся привязанными к кровати невидимыми нитями.
— О чем ты думаешь? — раздается у моего уха голос Колта, посылая в каждую клеточку моего тела волны удовольствия.
— О тебе, — честно отвечаю я.
— О, да? И о какой же именно части меня?
Он покусывает мое плечо, затем покрывает поцелуями спину, переворачивая меня на живот. Я хватаюсь за край матраса, чтобы зафиксироваться в этом моменте скопления ощущений, моя кожа суперчувствительна, нервы напряжены. Прикусив губу, я приподнимаю бедра в знак предложения, и он с усмешкой прижимается к моей плоти. Но ненадолго. Дверь спальни внезапно распахивается, и мы оба вздрагиваем, а я вскрикиваю от испуга.
— Какого хрена! — кричит Колт и, отодвинувшись от меня, бросается к своему брату.
Я сажусь и хватаюсь за одеяла, чтобы прикрыться.
— Какого хрена? Это твоя кровь? — в панике спрашивает Колт, осматривая брата на предмет повреждений.
У меня бешено колотится сердце, горло сжимает страх. Кэш выглядит так, словно он в шоке, обе его руки и рубашка в крови.
— Кэш? — Я сглатываю нарастающую во мне панику.
— Это… она…Аннемари.
— Что? — выдыхает Колт.
Кэш указывает себе за спину.
— Кэш, что, черт возьми, произошло?
— Я нашел Аннемари. У нее вырезано сердце, — запинаясь, произносит он.
Тошнота обжигает мне горло.
— Где?
Кэш разворачивается и куда-то идет. Колт хватает свои боксеры и следует за ним. Я догоняю их, когда они спускаются по лестнице и выходят через парадную дверь.
— Мона, оставайся внутри, — приказывает Колт, но меня ничто не удержит.
Деревья, где я видела наблюдавшего за домом человека. У меня в жилах стынет кровь. Из глаз льются слезы и оставляют дорожку на моей щеке. Обнаженная женщина, Аннемари, ее кожа пепельного цвета, а в груди зияет дыра, и кровь…очень много крови. Ее безжизненные глаза устремлены в небо.
— Она лежала здесь. Я пытался закрыть дыру, — содрогается Кэш.
— Черт, черт, черт, — Колт проводит руками по волосам, расхаживая взад-вперед.
— Это, должно быть, папа, верно? Отправляю сообщение, — горячится Колт.