Но человек, которого я знала, не оставил бы меня ждать целый час в темном парке в полном одиночестве. Не тогда, когда я умоляла его прийти.
Я должна уйти. Что, если кто-нибудь ограбит меня? Теперь я должна думать не только о себе. Я еще не решила, оставлю этого ребенка или нет, но прямо сейчас это кажется самой важной вещью в мире. Как будто я вошла в это пустынное место, неся что-то невыносимо драгоценное и хрупкое.
Я как раз собираюсь сбежать из беседки, когда слышу звук — гораздо громче, чем от любой кошки или белки. Кто-то направляется прямо ко мне, продираясь сквозь кусты.
Мое тело застывает, как окаменевшее дерево, и я зажимаю рот руками, пытаясь не закричать.
Громадная фигура прыгает в беседку — почерневший от копоти и весь в крови. Дикие глаза смотрят с его лица, глаза и зубы ужасно белые на фоне грязной кожи.
Я кричу так громко, что у меня разрывается горло.
— Симона! — кричит он, протягивая ко мне свои массивные руки.
Я понимаю, что это Данте, но отступаю от него, все еще крича.
Его руки в крови, каждый их дюйм. Костяшки пальцев опухли, порезаны, кровоточат, и все его руки промокли — не от этих порезов, а от чего-то другого. От кого-то другого.
— Не прикасайся ко мне! — кричу я, глядя на эти ужасные руки.
Это руки преступника. Убийцы.
— Мне так жаль… — говорит он.
— Не прикасайся ко мне! Я… я…
Все, что я собиралась ему сказать, вылетело у меня из головы. Все, что я вижу, это его изуродованное лицо, окровавленные руки, оскал, все еще обнажающий зубы. Я вижу безошибочные свидетельства насилия. Свидетельства той жизни, которую он ведет.
Жизни, которая не может включать в себя ребенка.
— Я уезжаю завтра, — говорю я онемевшими губами. — Я больше не хочу тебя видеть.
Данте стоит совершенно неподвижно, его руки опущены по бокам.
— Ты не имеешь это в виду, — говорит он.
Нет. Я не имею это в виду. Но я должна это сделать.
— Между нами все кончено, — говорю я ему. — С нами покончено.
Он выглядит ошеломленным. Даже потрясенным.
— Пожалуйста, Симона…
Я качаю головой, молчаливые слезы текут по моим щекам.
— Я ухожу. Не иди за мной.
Он тяжело сглатывает, его губа распухла и распухла.
— Я люблю тебя, — говорит он.
В этот раз, единственный раз, его голос звучит нежно. Он разрывает мое сердце пополам, как бумагу. Рвет его снова и снова.
Я могла бы остаться. Я бы осталась, если бы дело было только во мне.
Но теперь дело не только во мне.
Я поворачиваюсь и убегаю от него.
18. Данте
Я не верю, что она действительно уедет.
Я думаю, она любит меня. Поэтому верю, что она останется.
Но я ошибся.
На следующее утро она улетает в Лондон.
И больше не возвращается.
19. Симона