— Да… Я успела забыть, как это здорово.
— Я тоже. Ты не только чудесный человек, но и замечательная мать. У нас много общего.
Он сказал это таким тоном, что сердце вдруг снова дрогнуло и готово было бешено забиться, но я заставила себя выдохнуть. Мало ли что он сказал… Он вон с Каролиной постоянно целуется и говрит, что ему очень нравится и отношения развиваются. А Даше подарил украшений на полтора миллиона и домой отправил, а Леной Абрамовой восхищается как личностью.
Если он что-то испытывает ко мне, то это, скорее, жалость. Сострадание. Просто потому что он добрый. А не потому, что я — женщина его мечты.
Когда я обнимала Лизу на прощание, она шепнула мне на ухо:
— Мама, он мне так нравится…
Я грустно улыбнулась. Хорошо, что она сегодня улетает назад. Не успеет привязаться к Никитину. Пусть этот день останется для нее волшебной сказкой, в которую она, как золушка, попала всего на несколько часов. Но многим ли выпадает такой шанс хоть раз?
***
Едва я переступила порог особняка, девушки бросились навстречу с расспросами.
— Ну как?
— Как все прошло?
— Вы целовались?
— Ты что, плакала? Поругались что ли?
— Все хорошо прошло, он замечательный…
Впервые за долгое время мне хотелось укрыться от остальных. При первой возможности я улизнула на кухню.
Здесь есть кофемашина и можно самой сделать капучино. Он всегда поднимает настроение. Мне удалось раздобыть даже карамельный сироп.
Чудесный день. Чудесный мужчина. Но как отделаться от желания закрыть глаза и представить, что все это по-настоящему? Ведь если дать себе волю, потом будет невыносимо больно. Когда он уйдет в обнимку с одной из сногсшибательных красоток, пожелав мне "всего самого доброго".
Я же знала, с самого начала знала, что это просто работа. Что шансов на любовь здесь не то что нет, они тут отрицательные. Почему же мне так тоскливо.
— Опять грустите в одиночестве?
Это был Генри Джонс, дворецкий. С нашей прошлой встрече на кухне я видела его в особняке всего несколько раз и возможности поговорить не было.
— Иногда хочется побыть одной.
— Слышал, у вас сегодня было индивидуальное свидание?
— Так и есть.
— Неважно прошло. Неужели Никитин вас обидел?
— Что вы. Он был бы мужчиной моей мечты, если бы не был так богат. А так… он не для меня и я это знаю.
— Впервые встречаю женщину, которая отвергает мужчину, потому что он успешен.
— Да я не отвергаю. Афанасий не влюбится в меня. Это маловероятно. И потом, я объективно смотрю на вещи. Даже если мне удастся привлечь его внимание на время, что потом? Конкуренция не закончится никогда. Женщины будут пытаться добиться его расположения всю жизнь. Красивые. Роскошные. Успешные. Знаменитые. Брак миллиардера и школьной учительницы обречен.
— Ну не факт, — пожал плечами Генри. — Это вы так решили. Потому что боитесь боли. Очевидно, вас кто-то крепко обидел. Но вам еще будет в жизни больно, потому что вы живой человек. Бояться боли, значит бояться жить. И отвергать саму возможность счастья.
— Но как перестать бояться?
— Для начала просто не торопиться с выводами. Помните: все не то, чем кажется.
Мы допили кофе и я вышла во двор через заднюю дверь, чтобы немного прогуляться по саду.
Здесь так красиво. Цветут розы и рододендроны, лужайки идеально подстрижены, всюду стоят небольшие кованые скамейки. Можно сидеть и любоваться видом.
Вдруг я заметила, что у дальних ворот ветер гоняет обрывки бумаги. Надо собрать их скорее, жаль портить такую красоту.
Я быстро все собрала. Порванные листы и обрывки конверта. Похоже, собака утащила письмо из почты. Я невольно отметила, что подчерк детский. В глаза бросилась знакомая фраза "ваши ученики".