- Я скорблю о сыне! И только о нем! – процедила сквозь зубы она. – Оставьте меня!
Диона и Камур виновато переглянулись и неслышно исчезли, плотно притворив двери залы.
Одинокая розовая свеча вновь напомнила о горе, Лаура спрятала лицо в руках, но слезы не пришли, казалось, они себя исчерпали, так много всего случилось за неполный месяц. А тишина пустого гулкого зала давила, в ней тихим эхом звучали шаги и смех Иргина, мальчик радостно бегал между столов подбадриваемый солдатами и слугами, собаки звонким лаем сопровождали детские проказы, осуждая упреки заботливой Нянюшки. Напротив, за чертой света присел Талас, положив руки на стол.
- Кто убил тебя, мальчик мой? – шепотом спросила Лаура.
Вглядываясь в ее осунувшееся лицо, юноша беззвучно заговорил. Возможно, он рассказывал подробности собственной смерти или осуждал мать за смерть отца, а может, жалел родного дядю? Талас на удивление легко ладил с Атлавом. Призрачные губы сына продолжали шевелиться в безмолвном монологе, его время уже прошло. Теперь оставалось только ждать, когда утихнет душевная боль и визиты этих сыновей прекратятся, как ушли навсегда Ана, Дэя и Грэг.
Постороннее присутствие развеяло наваждение, из гулкой темноты выступил Воргус Леп. Поддержка этого человека еще недавно так необходимая и желанная, сменилась раздражением.
- Вы мешаете, - резко, не скрывая эмоций, заявила Лаура.
- Не стоит долго оставаться наедине с призраками, - ровно заметил Леп, подходя ближе.
- В любом случае, мы требуем оставить нас! – жестким официальным тоном потребовала Королева. – Нам неприятно ваше присутствие.
- Вероятно, наступило время объясниться, - все также ровно ответил не двигающийся Леп. – Ваше Величество осуждают мое отношение к юнолам. Но думается, со своей стороны Ваше Величество должны были бы понять причины этой неприязни.
Она промолчала, вспомнив обжигающую неукротимую страсть, переплетенную с черной ненавистью, едва Леп скрыл ее сознание от всевидящей Айи. Удержаться от соблазна и не заглянуть в чужую душу трудно, особенно если хозяин сам приглашает в гости. В памяти мгновенно возник арестованный по приказу Короля юноша с даром Белого огня, талантливый послушник, за спиной которого стояла семейная драма, в чьих глазах светилась едва ли не собачья преданность и безграничная любовь к молодой Королеве.
– Да, я поймал Нолатэна и все рубцы на его шкуре, итог нашей беседы, - невозмутимо подтвердил Леп. - Ваше Величество могут быть уверены, если бы позволили обстоятельства, я убил бы этого юнола.