— Мисс Грейнджер, — кладет он ее ладонь на свою щеку, накрывая ее руку своей.
Кожа девушки совсем как ледышка, несмотря на то, что на улице тепло.
— Я здесь, — кивает он, не отрывая от нее взгляда. — Моя рука, чувствуете ее тепло? Вибрации моего голоса на вашей ладони.
Гермиона молчит. Молчит, но бьется в агонии глубоко внутри.
— Мисс Грейнджер, будьте невообразимой всезнайкой. Доводите меня. Выводите из себя. Досаждайте вопросами, только не опускайте ваши руки.
Девушка чуть шевелит пальцами и ведет ими по щеке мужчины. Тепло его кожи обжигает подушечки. Гермионе хочется сказать ему, что он красивый, но она почему-то не говорит, вместо этого она снова находит его темные радужки, и откуда-то из глубины ее души вырываются наружу слова, от которых она бегала долгое время.
— Северус, — едва слышно произносит она, — мне нужна помощь.
Она даже не успевает понять, в какой момент он отрывает ее от земли. Северус берет ее на руки, прижимая хрупкое тело к себе, а она обвивает его шею и прижимается так крепко, насколько хватает сил.
Гермиона знает, куда они идут, они всегда идут в одну и ту же часть замка, она знает, сколько для этого необходимо шагов от большого зала. Знает, что вот-вот почувствует под пальцами вибрацию его голоса, когда он назовет пароль.
В его объятиях тепло и спокойно. Темнота боится его объятий, она сворачивается комочком, позволяя Гермионе хоть немного подышать спокойнее. Она не хочет, чтобы он ее отпускал.
Северусу приходится ее отпустить. Он усаживает девушку на диван в своей комнате и зажигает в камине огонь. Несмотря на лето, в подземельях всегда холодно, но это его беспокоит меньше всего. Сейчас его волнует лишь тот факт, что она замерзла.
— Когда вы последний раз полноценно спали, мисс Грейнджер? — спрашивает ее Северус.
Девушка сиротливо озирается в полутьме, ищет его взглядом. И находит. Она ценит Северуса за то, что он хоть и задает вопросы, делает это правильно. Они оба старательно избегают того факта, что она чуть было не сделала в совятне.
Ожидая ответа, Северус снова ловит ее взгляд, и Грейнджер не может скрыть правду.
— Не знаю, честно, — сознается она. — Много недель назад.
Северус, удовлетворенный ответом, возвращается к своему занятию, заваривая чай и добавляя в ее чашку три капли необходимого зелья по его личному рецепту. После первой магической только оно и помогало ему уснуть.
— Возьмите, мисс Грейнджер, — протягивает он ей чашку, присаживаясь рядом. — Надо выпить всё.
Гермиона благодарно кивает и делает большой глоток. Оставив чашку на столике, девушка усаживается обратно на диван, подгибает под себя ноги и, совершенно ни о чем не думая, лишь тянется за теплом. Она обвивает руку Северуса и укладывает голову ему на плечо, позволяя себе закрыть глаза.
Какое-то время они сидят в тишине. Слышится лишь треск поленьев и тиканье часов над камином. Гермиона замирает в этом мгновении.
— Мисс Грейнджер, — Северус замолкает, но девушка дает ему закончить, — я старик.
— Не говорите так, — тут же отвечает она, сильнее обвивая его руку и сжимая постепенно теплеющими пальцами темный материал его мантии.
Северус какое-то время колеблется, а после робко тянет к ней руку и едва касается пальцами тыльной стороны ее ладони. Гермиона чуть приподнимает мизинец и ловит его своим. Темнота в груди снова трусит, сжимается от страха и трепета перед ним.
— Вы по-прежнему ничего не чувствуете?
Гермиона не понимает, спрашивает он или констатирует факт, но где-то глубоко внутри девушка осознает, что они пытаются выбраться. Чувства пытаются найти путь наружу. И это только благодаря ему. Но вслух лишь:
— А вы?
Это звучит так бесцветно и безжизненно, что у Северуса все сжимается внутри и холодеет. Гермиона Джин Грейнджер умирает внутри. Эта сильная, прекрасная девушка умирает. Всюду запах гнили. Ее умирающей светлой души.
У него по-прежнему не получается хоть как-то ей помочь, а времени все меньше и меньше.
— Нужно выпить до дна, — снова протягивает ей чашку Северус, вынуждая ее раскрыть объятия.
Гермиона послушно выпивает всю чашку. Приятное тепло разливается в груди. Гермиона давно такого не испытывала, но, кажется, она впервые действительно хочет спать.
— Грейнджер, посмотри на меня.