— Ария мне нравилась. Мне нравилось, что она заставляла меня чувствовать.
Не знаю, что еще сказать. Я чувствую тошноту и сажусь на диван, обхватив себя за талию.
Думаю о своей маленькой идеальной сестренке.
Она была именно такой.
И часть меня обижалась на нее за это.
Глава четырнадцатая
КУПЕР
Прошлая ночь была полной катастрофой. За гранью. Я признался слишком во многом, и мог видеть это в ее глазах... Ее темные секреты были раскрыты для меня.
Мы не должны были делать ничего из этого.
Нам не следовало целоваться. Не следовало разговаривать. Мы должны были позволить всему этому умереть.
Прошлой ночью Эверли оставалась на своей стороне дивана. Не сказала мне ни слова. И я не пытался нарушить молчание.
Тишина безопасна. Мы шли по тонкому льду в течение трех лет, и, конечно же, одна маленькая трещина привела бы к полному провалу.
Просыпаюсь рано и надеваю новую одежду, прежде чем отправиться в сарай. Сегодня солнечно, но все еще очень холодно. Снег никуда не делся.
Дверь в сарай открывается, и я издаю громкий стон. Поворачиваюсь и вижу, что Эверли одета в пальто, с надвинутой на волосы шапочкой, и пристально смотрит на меня.
— Что ты здесь делаешь?
— Не знаю. Смена обстановки.
Она закрывает за собой дверь, оглядываясь по сторонам.
— Ты случайно не нашел здесь спрятанный грузовик, не так ли?
— Ага. И забыл сказать тебе об этом.
Девушка фыркает, но не выглядит такой раздраженной.
— Прости. Прошлой ночью я перешла черту.
Я в шоке смотрю на нее.
— Что?
Она делает глубокий вдох и садится на охапку сена.
— Я не должна была спрашивать об Арии. Конечно, тебя влекло к ней, и именно поэтому вы встречались. Я знала, что это не имеет ко мне никакого отношения.
Не совсем правда, но я не говорю этого, когда сажусь рядом с ней.
— Я действительно заботился о ней. — Это часть правды.
Девушка кивает с легкой грустной улыбкой на губах.
— Как могло быть иначе? Она была идеальна.
Эверли не смотрит на меня. Ее внимание устремлено прямо перед собой, но мои глаза прикованы к ней. К ее красивому профилю, идеальным розовым губам, прямому маленькому носу и длинным ресницам.
— Она была моей противоположностью. Все, чего, как я думал, у меня никогда не будет. Эверли... — Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, когда я произношу ее имя. — Я не думал, что Ария вообще обратит на меня внимание.
Девушка фыркает коротким смешком.
— Ну, да, конечно.
— Я серьезно. — Я знаю, что мое лицо отражает это чувство.
Она качает головой, ее правая рука скользит по щетине на моей щеке.
— Как она могла не обратить на тебя внимание? Она была молодой, милой и наивной... А ты… это ты.
— Что, черт возьми, это значит?
Девушка улыбается, опуская руку на сено, на котором мы сидим.
— Это значит, что ты как кошачья мята для такой девушки, как она. У нее не было ни единого шанса.
— Говоришь так, будто я большой злой волк.
Эверли улыбается.
— Она хотела тебя. Конечно, хотела. И, конечно, ты хотел ее.
— На что ты намекаешь? — Что бы это ни было, мне уже это не нравится.
Эверли встает, теперь ее глаза темно-серые.
— Плохой мальчик и хорошая девочка. Ну же. Это история стара как мир. Я имею в виду, вы, ребята, были идеальным совпадением.
Я сглатываю желчный привкус во рту. Плохой.
— Я не плохой.
Я встаю, и она, кажется, слегка озадачена.
— Я не имею в виду, что ты плохой. — Она хмурит брови. — Я имею в виду плохого мальчика. Неприятности.
— Я не доставляю неприятности.
Эверли смотрит на меня с удивлением.