— Ваш ужин, Миледи, — выразительно проговорила Селин, театрально отточенными движениями проходя к небольшому столу и кладя поднос на него. — Надеюсь, блюда Вас впечатлят.
Нуала, все это время не сводившая удивленного взгляда янтарных глаз, прикрыла начатую книгу, пряча обложку под широким рукавом. Однако от Селин не ускользнуло, что читала принцесса какие-то любовные стихи.
«Какая наивная, верит в любовь. Она само очарование: такая чистая и мечтательная» — издевательски подумала наложница короля, испытывая, однако, при этом черное чувство зависти. Ей было неприятна сама мысль о том, что перед ней сидела сестра Нуады, от которой даже за мили «несло» благочестием и невинностью.
Селин никогда не была такой, как Нуала, и никогда не стала бы подобной ей. Это значило, что ждать от короля того, что он посмотрит на нее как-то иначе, нежели как на любовницу, не стоит в ближайшие сотни тысяч лет.
Это осознание заставило возненавидеть сестру Нуады с новой силой: теперь Селин намеревалась не просто поговорить с принцессой — она желала унизить ее, запятнать чистый образ Нуалы хотя бы в своих мыслях.
— Надеюсь, Вам нравится книга, — с напускным интересом спросила Селин, остановившись недалеко от принцессы. Нуала вновь посмотрела на нее, и на этот раз к удивлению во взгляде прибавился и испуг: будто бы эльфийка видела в вопросе какой-то подвох, скрытую угрозу.
— Я думала, что король Нуада запретил слугам говорить со мной… — недоверчиво ответила принцесса, расправляя плечи, словно стараясь придать своей фигуре внушительность, показать, что она все еще сестра короля, потомок благородного эльфийского рода.
— Да, запретил, — довольно ответила Селин, будто бы только и ждала этого вопроса. — Однако я не служанка, а потому имею больше привилегий.
— И кто же тогда Вы? — удивленно спросила Нуала. В ее голове пронесся целый рой предположений и догадок, которые она поспешила отбросить: все они по-своему неприятно ранили. — Вы супруга моего брата? — стараясь сохранить равнодушие в голосе, спросила принцесса, внутренне надеясь на отрицательный ответ. Нуала не знала, почему ей так не хотелось услышать обратное. Более того, она даже не желала думать о причинах, побудивших ее на эти мысли.
— Нет, пока что не супруга, — довольно ответила Селин, видя в глазах принцессы бурю эмоций, которые с поразительной скоростью сменяли друг друга. — Я наложница вашего брата, — закончила свою мысль эльфийка, видя, как в глазах Нуалы промелькнула тень огорчения.
«Неужели слухи, которые я старалась пропускать мимо ушей, правдивы? Неужто король действительно опустился до того, что влюбился в собственную сестру?» — тут же пронеслось в голове Селин, которая теперь стояла, впившись ногтями в ладони.
— И зачем вы пришли ко мне? — из гневных размышлений Селин вывел спокойный, полный гордого достоинства голос теперь уже ненавистной сестры Нуады.
Такое поведение никак не вязалось со всем ее видом: с хрупкой фигурой, старавшейся держаться прямо, с худыми пальцами, мертвой хваткой вцепившимися в обложку книги, и с прекрасными большими глазами, которые с удивлением смотрели на нарушительницу покоя.
— Я пришла потому, что пожелала, — невозмутимо и нагло ответила Селин, насмешливо смотря на принцессу. — Пожелала увидеть эльфийку, которая когда-то была принцессой, однако стала пленницей в доме собственного брата. Мне захотелось узнать, что из себя представляет фейри, которая предпочла помочь жалким людишкам, а не тому, кто в ней нуждался и ждал от нее поддержки. Я желала увидеть сестру короля Нуады, ту, которую он когда-то любил… — на этих словах Нуала с неподдельным страхом посмотрела на Селин, отчего та лишь самодовольно усмехнулась.
— А вы и не знали, что всем уже известно это, — с напускной жалостью проговорила эльфийка. — Ничего страшного, Нуала, когда король женится, все забудут об этом недоразумении. Никто и сейчас полностью не верит в эти слухи, считают, что это невозможно…
— Но ты так почему-то не считаешь? — более не скрывая возмущения в голосе, спросила Нуала, которой от всей этой ситуации хотелось спрятаться, исчезнуть раз и навсегда.