— Конечно, Селин, не смею тебя более задерживать, — изобразив заинтересованность и понимание, негромко ответил эльф, опустив голову в галантном поклоне.
Селин, вновь с ненавистью и злобой посмотрев в сторону сестры короля, развернулась и медленным и твердым шагом прошла по каменному полу к высоким массивным дверям. Фейри более не желала мириться с ничтожностью и жалкостью своего положения, которое с каждым днем все более и более усугублялось, заставляя любовницу короля внутренне кричать, не сдерживая накопившихся эмоций и чувств.
Селин осточертела и принцесса, которая, даже не принимая добровольного участия в играх собственного брата, уничтожала ее, делая фейри в глазах Нуады пустым и нестоящим внимания местом.
Она не понимала, зачем эльф продолжает мучить ее своими отчужденностью и холодностью, если его сердце уже давно принадлежит другой. Все эти мысли больно и неприятно душили Селин, вынуждая тыльной стороной ладони смахивать непрошенные и жалкие слезы, слезы поражения и обиды.
Нуала же, вновь на недолгое время забыв о собственных тяжелых и крамольных мыслях, что бились в голове и гудели, подобно пчелиному улью, кружилась в легком и беспечном танце.
Касания принца более не вызывали стеснения и дискомфорта, а его общество теперь приносило настоящую радость и спокойствие, чувство надежности и тепла. Акэл прижимал к себе фигуру фейри, ощущая неприкрытую и искреннюю радость от того, что танцует именно с ней, с Нуалой.
Каждое их движение содержало в себе изящность и плавность, спокойствие и грацию: не было ничего лишнего, ничего резкого или заранее обдуманного. Нуала кружилась в танце с эльфом легко и непринужденно, чувствуя на себе восхищенные взгляды собравшихся, которые принуждали принцессу мягко и радостно улыбаться, смотря своими большими красивыми глазами на собственного партнера, что не сводил восхищенного и довольного взора с фейри.
— Я уже думал, что более никогда не смогу станцевать на настоящем балу, — тихо, с доброй и искренней улыбкой проговорил Акэл, делая круг и сильнее прижимая к себе принцессу, чувствуя мягкость и тепло тела под ладонью.
— Я тоже, — тихо и задумчиво проговорила Нуала, на секунду подумав о том, что, не получи ее брат все части золотой короны, волшебные создания так и прозябали бы всю оставшуюся вечность в ямах и подземельях, не имея права даже на самые малые удовольствия. Однако фейри тут же поспешила отогнать столь неправильную и негодную мысль, внутренне возмущаясь тому, как вообще ей в голову могло придти подобное.
— Надеюсь, что я танцую не слишком дурно? — иронично спросил Акэл, прекрасно зная ответ на свой вопрос.
— Вы же знаете, что танцуете бесподобно, — не в силах сдерживать улыбки, ответила Нуала, когда они, немного отдалившись друг от друга, взялись за руки, ускоряя шаг, делая движения похожими на скольжение по зеркальной глади воды. — Или же Вам просто хотелось услышать эту истину из моих уст?
— Вы меня разоблачили, Нуала, — по-мальчишески улыбаясь, проговорил Акэл. — Однако, в свою очередь, поспешу тоже сделать комплимент вашей грации и пластике. Вы — самая изящная фейри, которую мне доводилось когда-либо встречать.
— И как же много Вы встречали в своей жизни эльфиеек, что делаете подобные заявления? — с интересом спросила Нуала, чувствуя уверенность и некоторую раскованность в обществе эльфийского принца.
Фейри не смогла не допустить мысли о том, насколько же отличается ее поведение в обществе брата, рядом с которым она ощущала себя загнанной в ловушку добычей, чье сердце бьется с невероятной силой, и в компании простого и искреннего Акэла.
— Понимаете, Нуала, я прожил довольно долгую, даже по меркам бессмертных существ, жизнь, поэтому на моем пути часто встречались молодые и интересные особы, однако ни одна из них ни в чем не могла сравниться с сестрой моего очень хорошего знакомого, с которым у нас завязалась дружба еще в юности, — на этих словах Нуала смущенно опустила взгляд, чувствуя, как приятное тепло обволакивает все ее тело. — И, конечно же, я не могу вспомнить, чтобы хоть одна из фейри танцевала подобно Вам.
— Перестаньте мне льстить, Милорд. Вы же знаете, что преувеличение — одна из форм лжи, — серьезно ответила Нуала, однако с ее лица не сходила довольная и легкая улыбка.