— Удивительно, но такой воин, как я, боялся того, что его раскроют, обнажат истинную сущность. Хотя, наверное, мне просто было хорошо известно, как поступает человеческий род со всеми теми, кто непохож на него…
На этих словах Нуада посмотрел на свою сестру, желая увидеть в ее глазах печаль, сожаление или боль, однако Нуала сидела прямо, устремив заинтересованный взгляд на принца, и ничто не могло сказать о том, что упоминание людей как-то подействовало на нее: только бледные ладони сильнее сжались, впиваясь ногтями в кожу и принося отголоски едва ощутимой боли.
Эльф, заметив подобное, лишь неслышно усмехнулся, отпивая из кубка обжигающего, но приятного дурмана, который, растекаясь по всему телу, дарил ему тепло и туманил мысли.
Нуада не слышал то, о чем говорил его друг, будучи погруженным в созерцание и изучение собственной сестры, которая держалась сдержанно и спокойно, ни единым мускулом на лице не выдавая своих эмоций и чувств: Нуала будто бы превратилась в фарфоровую куклу, красивую и изящную, но неживую и холодную.
Это сравнение понравилось эльфу, заставив его задержать взгляд на бледной молочной коже плеч принцессы, которую не прикрывала атласная ткань. Нуала, почувствовав на себе взгляд брата, не сдержалась, чтобы не посмотреть на Нуаду, в глазах которого, подобно морским волнам, плескалось множество эмоций и чувств, многие из которых она не могла прочесть, как бы ни старалась.
Вмиг ее разум задернулся туманной дымкой, заставив забыть, что в комнате есть еще кто-то, чужой и посторонний, который не должен стать свидетелем странного и двусмысленного поведения близнецов. В эту минуту Акэл был чуждым и лишним.
Однако совсем скоро принцесса, осознав, насколько тяжел и красноречив взгляд брата и как бесстыдно она изучает его, забыв о том, что в комнате есть свидетель, который может не понять и не принять подобного поведения, Нуала медленно отвернулся от Нуады, устремив вновь заинтересованный взор на гостя.
Акэл же, увлеченный рассказыванием историй, даже не заметил длившейся между близнецами несколько мучительно долгих секунд негласной битвы взглядов: женского, в котором отражались восхищение, покорность, невысказанные чувства и мужественное упрямство, и мужского, таившего в себе страсть, вожделение, ревность и безмерное желание обладать и подчинять.
Это было подобно самому настоящему безумию, и Нуала не могла не придти в ужас от осознания того, что, желая освободиться от власти и влияния брата, она все сильнее и сильнее утопала в них, словно в вязкой болотной трясине, которая заглатывает в свою пасть все, что случайно в нее попадает.
Принцессу отделял от падения во тьму лишь шаг, который мог как уничтожить ее навсегда, так и принести незабываемые наслаждение и счастье. Однако Нуала прекрасно понимала, что если она покорится брату, если покажет ему, что он властен над ее телом и душой, то последние крупицы морального и нравственного в ней исчезнут, испарятся, подобно каплям воды в знойной пустыне.
А это будет значить только одно — она проиграла, сдалась, так и не завершив битву. Нуала всей душой не желала подобного, а потому Нуада не должен был даже догадываться о том, что его сестра безумно влюблена в него.
«И он не узнает… Пока я не пойму, как можно использовать мои чувства к нему, чтобы спасти невинных и беззащитных людей, он не узнает о моей любви. И пусть я буду проклята Великим Создателем на вечные муки, если не сделаю все возможное, чтобы остановить брата», — пронеслась в голове Нуалы мысль, заставившая ее принять серьезный и задумчивый вид.
— Хотел бы я показать тебе, Нуала все те города, в которых побывал, — мечтательно произнес Акэл, вернув Нуалу в реальность и заставив ее растерянно и непонимающе заморгать, сгоняя остатки навеянных мыслей и образов. — Я надеюсь, что мне представится такая возможность, и ты позволишь быть твоим спутником, — улыбаясь, проговорил принц, смотря с надеждой на Нуалу.
Нуада, услышав подобное, с силой, почти до хруста, сжал серебряный кубок, опустив голову, чтобы скрыть полный ярости взгляд. Эльфу до дрожи во всем теле хотелось заткнуть наивного глупца, посчитавшего, будто бы он может просто так делать его сестре намеки и приглашать ее в свои путешествия.