Аанг медленно убирает руки. Свечение пропадает, и он смотрит на Азулу своими собственными глазами.
Нет. Без магии огня Азула уже никогда не будет самой собой. Это часть ее, которую нельзя забрать, настолько большая часть, что, быть может… Аанг усмехается собственной глупости.
— Дело не в тебе. Дело в твоей магии, — шепчет он.
Наконец он понимает, что нужно делать.
Когда через два дня в небе появляется крошечная, быстро растущая точка, а округу оглашает радостное урчание Аппы, Аанг и Азула вместе стоят на каменной круглой площадке. На ее плече сидит Року и поигрывает прядкой, обрамляющей лицо. И принцесса не спешит его прогонять. Аанг отмечает это, но молчит, ведь стоит указать ей на этот маленький факт, как лемур, чего доброго, превратится в жаркое.
— Будь с Соккой милой, — негромко то ли просит, то ли требует Аанг.
— С чего бы? — презрительно изгибает бровь Азула.
— Скорее всего, у него есть мясо.
— Хм, — словно задумавшись, Азула с интересом смотрит на приближающегося бизона.
Аанг на мгновение гадает — скажет ли она что-нибудь этакое Сокке, что намекнет на их более чем неоднозначные отношения. Аанг совершенно неожиданно вспоминает, что Сокка не только друг и товарищ, но и родной брат Катары. И что он очень здорово обращается с мечом и бумерангом.
— Не говори ему, — скорее просит, чем требует Аанг. Азула вся подбирается.
— А что же так, Аватар? Стесняешься своих маленьких шалостей с сумасшедшей принцессой?
— Не нужно, — не поддается на провокацию Аанг. Азула хмыкает и с алчной жадностью смотрит в небо. Аанг безнадежно качает головой.
Аппа приземляется на площадку. Три пары пушистых лап плюхаются на камень, и Аанг тут же с нежностью утыкается бизону в морду.
— Привет, дружок!
Аппа урчит, и Аангу кажется, что он целую вечность не слышал этого родного звука. На глаза наворачиваются слезы радости.
— Я скучал!
Огромный язык прокатывается по лицу, и Аанг смеется.
— И ты скучал, да?
Сокка скатывается по лапе Аппы и встает на ноги прямо перед Азулой. Его рука инстинктивно тянется к ножнам и неловко застывает на полпути. Азула изгибает бровь и мягко улыбается, словно гостя желаннее не представляла.
— Эаааэээм, — выдает Сокка нервно. — Привет.
— Привет, — говорит она своим ласковым опасным голосом, отворачивается и уходит к лестнице.
Сокка настороженно смотрит ей в след.
— На какую-то секунду я поверил, что она стала нормальной, — хмурится он.
Аанг горько улыбается.
— Рад тебя видеть, — говорит он, игнорируя впечатления о принцессе. — Как Катара?
— Советую без цветов и конфет не появляться. Я привез мяса! — гордо взвешивает Сокка в руке вещевой мешок.
— Азула оценит.
— Азула? Я не для нее старался, знаешь ли! — возмущается Сокка.
— Я все еще вегетарианец, — пожимает плечами Аанг и смеется давней шутке. Сокка, однажды пообещавший, что соблазнит таки его мясом, верен своей идее уже несколько лет. — Ладно, пошли.
Аанг показывает Сокке весь их нехитрый быт, расспрашивает о новостях из мира. Сокка болтает без умолку, сыплет шутками и историями, старательно обходя вопрос отъезда. Аанг делает то же самое. Вечер подбирается незаметно. Из-за присутствия Сокки храм кажется шумным и более населенным, чем обычно. Азула не появляется. Аанг досадует на ее подчеркнутое отчуждение, но не тащить же ее силой. Кто ей, в сущности, Сокка. А кто ей, в сущности, он сам?
Когда они ужинают, Азула все-таки соизволяет появиться.
Выходит бесшумно из тьмы каменной лестницы и как ни в чем не бывало усаживается на спальник.
— Что на ужин, Аанг? — интересуется она с милой улыбкой.
— Сокка привез мяса и сделал рагу.