— Я сейчас, — бросила она, даже не обернувшись, но тут же зашмыгала носом, давая понять, что «сейчас» — понятие растяжимое.
— Что на тебя нашло? — звучало так, как будто он выдвигал ей обвинения в суде.
— Да ничего, — просипела она, перестав утыкаться носом в тряпку. — Просто стало обидно.
— Обидно, что тебя не выделили среди всех остальных ассистентов и не предложили продолжить работу в отделе персонально? — естественно он не смог сдержаться от издевки.
Гермиона резко развернулась. Её лицо было красным, нос некрасиво распух, губы дрожали, но она тут же поджала их, скривившись в свирепой гримасе.
— Да! Вот такая я мелочная эгоистичная дрянь. Доволен? — она взмахнула руками, роняя полотенце.
У него не имелось выработанной тактики поведения на случай ссоры. Конечно, они иногда спорили, и Гермиона демонстративно на него дулась, но с тех пор, как они разделили постель, это ещё ни разу не выходило за рамки легкой обиды. И примирение выходило весьма приятным. Сейчас же явно был иной случай. Она вскинулась за секунду и казалась по-настоящему взбешенной.
— В амбициях нет ничего плохого…
Опыт общения с не менее эмоциональной и вспыльчивой Лили уже порядком позабылся, да и он теперь был совсем другим человеком, чтобы примерять роль угрюмого мальчишки заново. Но дипломатия тоже как-то не задалась.
— И это говорит тот, кто из-за своих амбиций связался с Воландемортом! — воскликнула Гермиона с издевкой.
— Это несравнимые вещи, — прошипел он.
— Да? Почему?
— У меня, по сути, не было выбора, учитывая мой круг общения, — он постарался ответить ровно. — Тебе достаточно просто найти новую работу.
— Ага, курьером. Сейчас же столько открытых вакансий!
— А это ниже твоего достоинства? Не волнуйся, если Поттер выживет после приема зелья и выздоровеет, трудоустройство не будет для тебя проблемой.
— Оно в любом случае уже не будет проблемой.
— Если Поттер умрет, то репутацию ты себе, конечно, подмочишь сильно, так что и ставке доставщика будешь радоваться. Но не забывай, что все, что я говорил тебе с самого начала, до сих пор в силе. Ничего не изменилось, Гермиона. Я сяду, ты отделаешься максимум опытом ареста и своими моральными страданиями. И станешь героиней нескольких статеек Скитер, если тебя это, конечно, волнует.
— Я предоставлю свои воспоминания суду, им придется с ними считаться, — как всегда упряма.
— Какие воспоминания? Те, в которых я затащил тебя к себе в постель и задурил голову? — его лицо стало безразличной маской с ноткой брезгливости, как он любил, по крайней мере, в прошлом. — Они не станут тебя топить. Ты Девочка-которая-выжила во время эпидемии, символ, которым ещё можно будет воспользоваться. А я, как ты и сама заметила, амбициозный Пожиратель. Слить всю вину на меня гораздо выгоднее и проще.
— Затащил меня в постель? — вычленила Гермиона совсем не то, что следовало бы. — Да ты не решился бы мне что-то предложить, наверное, никогда. Если бы я не сделала первый шаг, так и мастурбировал бы на мой прекрасный образ до сих пор. Так что это я затащила тебя в собственную, между прочим, постель, — припечатала она, подавшись вперед и тыкая пальцем в его грудь.
— И ты можешь гарантировать, что я тебе ничего не подлил, не изменил память и не наложил Империус?
— Ты не!.. — возмутилась она, но осеклась.
Вот так легко и просто он разрушил их отношения, посеяв зерно сомнений в светлую, но слишком много думающую голову Грейнджер. Конечно, она могла бы дойти до подобных логичных выводов и сама, но вряд ли прямо сейчас или в ближайшее время в принципе. Может, он и стал другим человеком со своих школьных лет, но на грабли наступать по-прежнему любил. У них просто изменилась длина рукояти и количество зубцов.