— Лягнул андриг. Они в период гона совсем бешеные.
— Видимо, ему до сих пор больно, — предположила она. Катасах взял её под руку и они вышли из хижины.
*****
Мев стояла на холме и смотрела на воды родной реки. Она ничего не понимала, ничего не чувствовала, кроме горького вкуса во рту, и не могла глубоко дышать.
Катасах от неё отвернулся.
Он по-прежнему был её Мечом, она — его Чашей, сила великолепно проходила сквозь него, чище и мощнее, чем раньше. Сам он возмужал и похорошел, всё было лучше, чем раньше, только из печальных глаз его исчезло тепло, а улыбка стала грустной и редкой.
Наверное он наконец нашел хорошую женщину, и теперь ему просто неудобно быть Мечом хранительницы мудрости. Над ним стали смеяться еще после «церемонии Тупого Серпа», видимо не так крепок оказался целитель, не выдержал смешков и слухов. К тому же, на что она могла рассчитывать — он, связанный с солнцем, отважно вырывающий из пасти самой смерти, решительный и спокойный, как утес в любой шторм. Он, которого так любит сама жизнь…
…И она, связанная только с прошлым, отказавшаяся принимать свою судьбу, отвергнувшая своё будущее как Хранителя, и поэтому отвергаемая всеми. Даже целителем её души.
Ветер высушил не успевшую коснуться земли слезинку и унёс с собой хоровод маленьких белых цветков, в которых утонуло священное слово «minundhanem».
========== 7. Спиной к спине ==========
Комментарий к 7. Спиной к спине
Трек: Kingdom Come - Should I [2011 version]
По многочисленным просьбам лексика островитян возвращается в текст.
¹ Renaigse — чужаки
² Minundhanem — наречённая/-ый возлюбленная/-ый, священный союз
Следующие три праздника Катасах приходил без опозданий, с почтительными подношениями, такой же дружелюбный, что и раньше, но словно раненый. Да он и не лечил себя вовсе. Мев замечала, как его тело покрывается незаживающими язвами, которые раз от раза все разрастались. Шутить он перестал совсем. Просто приходил в хижину, опускал взгляд и не поднимал его до окончания церемонии.
— Может целитель ставит на себе новый опыт? — думала она, с сожалением глядя, как его тело слабеет и начинает приближаться к первым стадиям негодности.
Она пыталась заговорить с ним всего один раз, но разговора не получилось. Он мучительно уводил тему в сторону, и всё кончилось обсуждением рецептов новой противоожоговой мази. Стоит ли говорить, что их церемонии перестали быть такими насыщенными и яркими, и несли скорее усталость плоти, чем торжество духа.
Мев наблюдала за ним отрешенно, подняв брови и опустив глаза.
— Может и правда, быть тебе мечом — моей вещью, а не мечом — острием моего духа…
И лекарь начал быть её вещью. Любимой, опекаемой, единственной в своем роде, но — вещью. Мев сама лечила его, замешивала мази из одной ей ведомых ингредиентов, и раздраженно замечала, как он отстраняется от её прикосновений. В конце концов она не на шутку рассердилась и не велела приходить, пока он не приведет себя в порядок.