- Да, я говорил так, - ответил я. - И это правда. Но это привлекает лишь одну сторону нашего существа. И мужчины знают, что эта сторона наименее важна.
Я задумался, как донести это до Ханны. Конечно, все связано с желанием увеличить счет, но прежде всего нужно ответить, зачем его увеличивать, а на это ответить трудно, потому что я сам до конца этого не понимаю. Впрочем, в конце концов я нашел способ объяснить ей, как все воспринимается парнем.
- Если ты действительно - то есть по-настоящему - хочешь упростить все, посмотри на «Спайс герлз». Из них интересны лишь две - Бэби и Джинджер.
Таким образом, как видите, я вернулся в те невинные далекие дни, когда мы думали, что в «Спайс герлз» всегда будет пять девиц и они всегда будут править миром.
Ханна тогда сбила нас с темы вопросом про Пош Спайс. Ты, наверное, ее представляешь, сказала она. Но она слишком худая, объяснил я. Ерунда, сказала Ханна, «слишком худая», с точки зрения мужчины, - это абсурд. Вот тут ты заблуждаешься, возразил я. Пош Спайс знаменита своей худобой, и любая девушка, чье основное качество - худоба, является слишком худой. Девушки никогда этому не верят.
Они думают, что, если не смогут спрятаться за телеграфным столбом, они слишком толстые. Разумеется, я не говорю, что мужчины никогда не считают женщину слишком толстой, но скажем иначе - если бы женщины узнали, что большинство мужчин думает о Розанне Барр, индустрия диетических продуктов рухнула бы на следующий же день.
И все же, когда разговор вернулся к Бэби и Джинджер, я объяснил, что на самом деле я говорил не о привлекательности. Меня не привлекают ни та, ни другая - я просто хотел сказать, что они символизируют крайности того, что мужчины видят в сексе. Бэби ассоциируется с представлением о нежном, ласковом, мягком сексе. А Джинджер заставляет думать, что секс вульгарен, груб, бесцеремонен, грязен. Есть любовь, а есть похоть. Можно заниматься любовью, а можно трахаться.
- Да, - продолжил я объяснять Ханне, - парни могут трахаться, не занимаясь любовью. Быстрым, ни к чему не обязывающим сексом на скорую руку ты увеличиваешь на единицу свой счет. - (Боже, как это по-детски звучит, подумал я, но меня уже повело, и искренность изгнала всякий стыд.) - И потому парней всегда соблазняет роман на одну ночь. Но это не означает, что они ожидают от подобного секса особой прелести. В общем-то, они знают, что он почти наверняка будет так себе. Они знают, что он бывает действительно хорош, когда тебе кто-то действительно нравится.
Ханна задумалась. Не скептически, а просто задумалась. Я решил, что, возможно, подтвердил ее худшие опасения насчет мужчин. Но хотя я не мог по-настоящему объяснить, почему мужчины созданы такими (если у вас есть Бог, может быть, вы пойдете и спросите его?), я, по крайней мере, попытался объяснить ей, как это ощущается.
- Вот почему, - продолжил я, - фантазии о проститутке всего лишь приятно возбуждают, если это фантазии. Ты притворяешься, что проделываешь это со своей девушкой, на которую тебе не наплевать. Две самые унизительные штуки, которые ты можешь проделать в постели с девушкой. - (В то время я назвал их Ханне, но когда попытался написать, то сразу понял, что не могу. Они показались чрезмерно вульгарными. Каковыми, конечно, и являются. Если вам нужна подсказка: одна из них очень хороша для цвета лица, а от другой больно, как… ну, как от нее самой.) - Обе они очень возбуждают, но только с той, кого ты уважаешь. Высшее наслаждение заключается в противоречии: делать что-то столь унизительное с той, которая знает, что на самом деле у тебя и в мыслях нет ничего оскорбительного.
Ханна фыркнула и сказала:
- Ну-ну, Роб, валяй.
Не думаю, что могу ее упрекнуть. То есть понимаю, конечно, понимаю, почему, услышав такие объяснения, женщины могут подумать «вот трепло!». Но я-то знаю, что это правда.
И сегодня, когда думаю об этом разговоре, понимаю, почему я не могу представить, что пересплю в Амстердаме с проституткой. Это была бы пикантная фантазия наяву, следовательно, это не фантазия, следовательно, она не забавная. И надо признать, помимо всего, что плата за секс - это окончательный признак неудачи. Вернемся назад, к аналогии с футболом: если бы нападающему пришлось заплатить вратарю пятьдесят фунтов, чтобы тот отвернулся, пока он бьет по воротам, заплатил бы он? Это бы не считалось голом или, если хотите, увеличением счета. Проститутка ложится с тобой не потому, что ты такой привлекательный, или интересный, или обаятельный, а просто потому, что ты ей платишь. А поскольку парни любят увеличивать свой счет в доказательство того, что они лучше других мальчишек на площадке, секс с проституткой не считается увеличением счета.