Ренсинк Татьяна
***
Проезжая мимо церкви Иркутска, Анна приказала остановиться. Взявшись за руки, подруги спустились ко входу в церковь и перекрестились. Они обменялись тревогою из глаз и вошли внутрь.
Остановившись перед алтарем, Милана перекрестилась и с побежавшими из глаз слезами стала молиться вместе с Анной:
-В руце Твоего превеликаго милосердия, о Боже мой, вручаю душу и тело мое, чувства и глаголы моя, советы и помышления моя, дела моя и вся тела, и души моея движения. Врагом видимым и невидимым запрети, руководствуя мя спасенным путем, доведи к Тебе, пристанищу моему и желаний моих краю. Даруй ми кончину христианску, непостыдну, мирну, от воздушных духов злобы соблюди, на Страшном Твоем Суде милостив рабу Твоему буди и причти мя одесную благословенным Твоим овцам, да с ними Тебе, Творца моего, славлю во веки. Аминь.
Молитва о спасении объединила Анну и Милану еще больше. Наполнившись крепкостью духа, укрепившись еще сильнее в дружбе и верности друг другу, подруги покинули церковь. И, как бы они ни надеялись на помощь Господа, на его власть и победу над злым, зло все же было ближе, чем они предполагали...
Некто, кто будто пробегал мимо, вдруг достал из-за пазухи нож и остановился перед их глазами. Милана выскочила в миг перед Анной, чтобы закрыть ее собой. Поднявшийся визг подруг побудил странного им мужика задрожать и пырнуть Милану в бок ножом. Скорее оглянувшись, он бросился бежать. Извозчик, застывший до того в ужасе от нападения, тут же сорвался ловить негодяя и исчез за ним следом по безлюдной улице.
-Милана, - в шепоте ужаса словила подругу на руки Анна и опустилась с ней к земле, рукою прижимая рану. - Ты слышишь?... - плакала она, видя застывший к ней взгляд, который скрылся под закрывшимися ресницами...
Как прошли следующие часы, как пережила Анна страх за жизнь своей подруги, как смогла она все же скрыть, что та ей вовсе не горничная, - Анна ужа не помнила, но осознала, что в ней вдруг проснулась никогда не просыпающаяся до того ярость. Она в гневе вернулась в кабинет к Цейдлеру.
Тот ничего не подозревал еще о случившемся и спокойно продолжал изучать бумаги на своем столе. С грохотом распахнувшаяся к нему дверь заставила поднять глаза и увидеть, как Анна, растолкав по сторонам стражников, пытавшихся ее остановить, ворвалась.
Цейдлер сделал рукой знак позволить ей пройти и заметил, что она была крайне возбуждена и чем-то оскорблена.
-Вас кто-то обидел?! - тут же спросил он.
-Вы, подлец! - облокотившись руками на его стол, впилась она в его глаза горящим презрением.
-Воды, - услужливо приподнес он ей стакан воды.
-Как Вы посмели?! - воскликнула Анна, выхватив стакан и вылив всю воду ему в лицо. - Как посмели послать убить мою горничную?! Вы думаете, это меня остановит?! Да я добьюсь Вашей казни!
-Что?! - попятился в ужасе от услышанного он назад. - Убить? Что произошло?! - не понимал он произошедшего, догадываясь о чьем-то ужасном преступлении.
Стараясь успокоить собеседницу, Цейдлер все же усадил ее на стул, снова подал воды для успокоения и сел перед ней:
-Расскажите все подробно.
И она рассказала все, что произошло у нее на глазах, когда вышла из церкви в сопровождении своей «горничной». Выпивая воду, Анна успокаивалась под взглядом сопереживающего с ней Цейдлера.
-Где она сейчас?
-Под присмотром доктора... Рана не глубокая, но выехать нам в ближайшее время не удастся, и все по причине Ваших предписаний! - повышая голос, разразилась она в рыданиях.
Цейдлер, услышав, что с горничной все обошлось, облегченно вздохнул и принял опустевший стакан из рук убивающейся перед ним баронессы, которая, не вынося больше терзаний измучившейся души, уткнулась лицом в свои ладони.
-Прошу Вас,... Анна Васильевна, - тихо стал он говорить. - Я не могу изменить приказов. Я должен подчиняться... Но я не бессилен... Злодейств здесь не было и не допущу. А посему, немедленно преступника изловят и приставят к суду.
-Что мне Ваш суд! - встала Анна и отвернулась аккуратно вытирать своим платочком слезы. - Предупреждали меня о Ваших нападках... И довели же... Вы решили послать человека напасть на мою горничную, чтобы задержать меня здесь, или не дать ее забрать с собою... Вам это обернется...
-Уверяю, я не посылал никого! И в мыслях не было! Но клянусь, я найду виновников, и сообщу Вам непременно о развязке, - попытался убедить в своем искреннем стремлении Цейдлер, но, как он ни был искренен, веры к нему в Анне не было.
Она ничего больше не ответила и собралась уходить. Понимая и состояние ее души, Цейдлер решил поскорее разобраться с произошедшим, чтобы впредь злодейства, против которых он был всегда, не совершались подобным образом. Он встал в напряжении и серьезности дела:
-Вам надлежит отправиться дальше, или вернуться назад, - остановил он Анну словами. - Я уверен, что Вы последуете за мужем... И приложу все усилия, чтобы Ваша горничная поскорее отправилась следом.
-Прощайте, - не обернувшись, ответила Анна и ушла.