— Смотри, Фрося, — шёпотом обращалась Мира к игрушке, — дядя читает книгу и даже не подозревает, что эта рукопись на самом деле в себе скрывает, — но наёмник благодаря отточенному временем слуху разобрал её слова.
— И что же в этой книге такого необычного? — сказал Стью, переведя взгляд с книги на девочку.
— Гляди сюда! — Мира нагло и совершенно легко вторгалась в личное пространство Стью, сев между ним и книгой. — Здесь руны, видишь? — она провела рукой по краю страницы. — Книга заколдована.
— А я и не приметил. Зачем эта книга твоей сестре?
— Феля проводит над ней эксперименты, пытаясь расколдовать. У неё это плохо получается.
— С чего ты взяла?
— Я постоянно вижу как она сидит над книгой, что-то записывает и долго смотрит в стену, наверное о чём-то думает, — пояснила Мира. Стью внимательно вгляделся в руны, и быстро догадался, что они просто поддерживают заклинание, когда наложившего его нет рядом. Наёмник призадумался.
— Иллюзия. Ess’tuath esse! — книга в его руках начала меняться, а текст преображаться. Глаза Стью широко раскрылись, сам он застыл. Наёмник сразу узнал эту книгу: это был дневник Афелии. Те страницы, которые были открыты, рассказывали ещё о её жизни у графа Де’Ляпура. Мира восхищённо ахнула, а её глаза загорелись любопытством.
— Как ты это сделал? Научи!
— Я научу тебя зажигать свечку по щелчку пальца, если будешь хорошо себя вести.
— Да, да, хорошо! А что это за книга? Давай почитаем!
— Нет, — холодно сказал Стью и захлопнул книгу. Он чуть помолчал и снова зачаровал дневник.
— Но почему? Это же так интересно. А вдруг, мы бы нашли там карту сокровищ?! — неугомонно говорила Мира.
— Если там и есть что-то, то это принадлежит твоей сестре. А брать чужие вещи не хорошо, так ведь?
— Да…
— Я чуть позже могу тебе что-нибудь почитать, если ты принесёшь мне книжку. А сейчас мне надо кое с чем разобраться. Ну, иди, — Мира немного пообижалась, но через пару секунд она схватила ящерку и убежала в другую комнату. Стью достал письмо, которое ему отдал Питер несколько дней назад. Безликий сломал воск и развернул пергамент. Его глаза пробежали по тексту. В груди что-то сжалось, а взгляд помутнел. Стью замер. Его рот чуть открылся, а губы периодически поджимались. Мысли пытались и не хотели складываться в единую картинку, не хотели принимать написанное, как реальность. Стью откинул голову назад и закрыл глаза. — Зачем? — прошептал он лишь одно слово в воздух.
Стью бережно, не глядя, свернул пергамент и убрал его в рядом стоящую сумку. В письме гласилось следующее: «Здравствуй, Питер! Пишет тебе Эмити, помнишь меня? Как ты поживаешь? Можем ли мы встретиться в ближайшее время? Я долго не решалась тебе это написать, ведь знаем мы друг друга не так уж и долго. Но знаешь, чувства мои скрыть невозможно. Я поняла это, как только увидела тебя, как только заглянула в твои беспечные серые глаза. Каждый день я ложусь спать с мыслью о тебе. Пытаюсь заняться делами, но твой облик постоянно приходит ко мне. Хочу что-то сказать тебе, когда приходишь ко мне во снах. Хочу рассказать тебе всё на свете и болтать обо всём. Но губы молвят лишь одно. Я люблю тебя, Питер, и не собираюсь это скрывать. Надеюсь, что из-за моего признания наше общение не прервётся, и что чувства эти взаимны. Очень жду твоего ответа.
Эмити Долеанин».
Через пару минут прибежала Мира вместе со сборником сказок. Увидев отрешённого Стью, она осторожно подошла к нему:
— Дядя Стью, у тебя всё хорошо? — наёмник обессиленно поднял голову и посмотрел в её глаза. Он был серым! Но как? У неё были янтарные глаза!
— Да, — грустно улыбнулся Стью, а про себя подумал, — «Мне уже кажется, или её глаза поменяли цвет? Неужели Питер сейчас настолько занял мои мысли, что я пытаюсь во всём разглядеть его?» — второй глаз девочки как обычно был закрыт чёлкой. — Мира, какого цвета у тебя глаза?
— Сейчас серые.
— Что значит сейчас? — Мира лукаво улыбнулась, повернулась спиной к Стью, а когда развернулась обратно, чёлка была на другой стороне и был виден янтарный глаз. — А ну-ка убери чёлку, — девочка послушалась. Её глаза были разного цвета. — Гетерохрамия… Удивительное явление. Никогда не видел его у людей. У животных очень редко, у одного эльфа были разные глаза. Но чтобы у людей, никогда… — Мира рассмеялась. — «Один глаз от меня, второй от Питера», — пронеслась мысль в голове у Стью, которой он глупо улыбнулся.
— Дядя Стью, я принесла книжку!